Кэтрин Рикфорд - История Джозефа

— Верно. Потому тебя и поселили отдельно.

— Я тоже так думал. Но почему именно в этой комнате из всех возможных вариантов? Как бы то ни было, я не узнавал ее, пока не лег в кровать. Какое-то время я спал, прежде чем внезапно пробудиться. Там есть черный стул со спинкой в виде колеса — единственный старинный предмет в комнате. Он стоял напротив камина — как и в ночь моего убийства. Пламя ярко пылало, узор на спинке отражался длинной тенью на потолке. Точь-в-точь как тогда… Я увидел узор на потолке и сразу все вспомнил. Нет, не подумайте — это был не сон.

Я лежал в кровати и рассматривал каждый фрагмент узора на потолке. Вы знаете, как бывает: надо сосчитать до тысячи, и сам не заметишь, как уснешь. Я так и делал, когда вдруг все узоры пропали: чья-то тень перекрыла собой тень спинки стула, усевшись на него. Вы должны понять: как только я увидел это в отражении на потолке, то понял, что не могу терять ни секунды. Я мигом выскочил из кровати и побежал вниз.

— А ты не боялся бежать вниз? — спросил я.

— Боялся ли, что она погонится за мной (да, это была женщина)? Нет, не думаю. Внизу ей места нет. Как бы то ни было, она осталась наверху.

— О нет. Нет…

Должно быть, мой голос задрожал, поскольку Джозеф сразу понял, что я имел в виду.

— Хотите сказать, вы видели ее? — быстро спросил он.

— О… Не совсем.

— Вы ощутили ее?

— Она миновала меня, когда я спускался вниз.

— Что же такого я сделал, за что она меня преследует?

Джозеф спрятал лицо в ладонях, будто надеясь найти там ответ. Затем резко поднял голову и посмотрел на меня.

— На чем я остановился? А, да: на сцене моего убийства. Я отчетливо помню, как тогда меня поразил вид тени на стуле — поразил, но не напугал. Я сел в кровати и посмотрел на тень стула. Там сидела женщина. Я с любопытством смотрел на нее, пока она не повернулась. Тогда я съежился и отвернулся, не смея смотреть на нее. Она была как будто безглазой. Безликой. И, тем не менее, пронзала взглядом душу.

Я спрятался под одеялом, краем глаза поглядывая на тень на потолке. Я был напуган до полусмерти. Должно быть, я на секунду забылся, потому что в следующее мгновение оказалось, что огонь почти погас, силуэт стула практически неразличим, а тень пропала. Я с облегчением сел. Да, стул был пуст, но женщина теперь стояла на полу на четвереньках и ползла к кровати.

Я рухнул обратно, пораженный ужасом.

Вскоре я почувствовал, как за покрывало дергают. Я думал, что попал в кошмар, но на меня нахлынула то ли неодолимая лень, то ли безразличие, и я не нашел в себе сил проснуться. Настало мучительное ожидание. Ничего не происходило. Я уже почти убедил себя, что дерганье почудилось, когда по моему колену мягко прошлась рука. Длинные тонкие пальцы… Надо было что-то предпринять. Я попытался встать, но тщетно — тело от головы до пят будто застыло.

Хотя рука пропала из поля зрения, теперь я чувствовал, где она. Я знал, что она карабкается по кровати в поисках цели. Когда одна рука нависла над моей грудью, вторая легко стукнула меня по плечу, затем отдалилась и последовала за первой.

Я лежал, уставившись в потолке, когда обе руки встретились. Само их присутствие давило на грудь тяжелым грузом. Меня как отрезало от собственного тела — никаких связующих нитей. Оно не отвечало на мои мысленные приказы двигаться. И все это время стояла абсолютная тишина.

Я впал в состояние полного безразличия. Не могу сказать, сколько времени прошло, но когда пробил час, я не удивился случившемуся.

Ранее сдерживаемая сила будто сорвалась с цепи. Кажется, женщина взобралась на кровать. Все мое внимание сосредоточилось на ее руках: я ощутил, как пальцы нащупывают горло… Они шевелились: сначала медленно, потом все быстрее и быстрее. Затем последовал резкий булькающий звук — словно волна накатила на берег и теперь убиралась обратно в океан.

Мгновение мальчик молчал. Потом снова потянулся за сигаретами.

— Больше ничего не помнишь? — спросил я.

— Нет. Следующее мое отчетливое воспоминание — это когда я разбил окно в детской комнате, потому что шел дождь и мама не выпускала меня на улицу.

В комнате повисла напряженная тишина. Затем внимание слушателей ослабло, и все они заговорили одновременно. Пастор спросил очень серьезным тоном:

— Скажите, мистер Грейди: как вы полагаете, сколько времени прошло между убийством мальчика и разбиванием окна детской комнаты?

Но тут вмешалась молодая леди. Она высмеяла саму идею воспринимать услышанное всерьез. Разумеется, ребенку просто приснился кошмар.