Кэтрин Рикфорд - История Джозефа

Ничто не шелохнулось. Небольшой холл внизу, на первом этаже, тонул во тьме. Я глядел прямо в оконный витраж. Вы знаете, что лестница развернута так, что, спускаясь по ней, можно разглядеть холл с трех сторон. Я догадался, что если дойду до ее середины и встану прямо под окном, то буду следить одновременно за вторым этажом и за тем, что может произойти внизу. Крадучись я спустился до уровня окна и стал ждать. Первое, что увидел — пустые доспехи сразу за дверью. Как вы знаете, при слабом освещении может почудиться, что некоторые вещи двигаются сами собой. И эти доспехи определенно шевелились, причем летящие на фоне луны облака усиливали иллюзию. Здесь, у камина, мы можем рассуждать рационально, но тогда, ночью, все обстояло иначе. Я спустился на несколько ступенек, чтобы внимательней рассмотреть доспехи, когда внезапно меня миновало нечто . Я ничего не услышал, не увидел, не ощутил никакими органами чувств — просто знал, что нечто только что промелькнуло рядом и направилось наверх. Я понял, что путь к отступлению отрезан, и тогда на меня нахлынул страх.

Ранее кто-то определенно спустился по лестнице; теперь я был бы рад встрече с ним. Призраки — это всегда плохо, но лучше уж видимый призрак, чем невидимый. Мне удалось проскользнуть мимо доспехов, я начал нащупывать дорогу к дверям.

Рассказчик махнул рукой в направлении двойных дверей. Он не стал на них оглядываться, как и его слушатели. Все увлеченно внимали истории, словно загипнотизированные. Лишь одна женщина не находила себе места: казалось, ее раздражает неторопливость повествования.

— Мрак оказался таким густым, что пришлось на ощупь определять, закрыта ли первая дверь. Оказалось, что нет: она была распахнута, как и вторая. Я стоял между двумя стенами и вглядывался в комнату, пытаясь разглядеть что-нибудь знакомое. На ум некстати шли мысли о людях, похороненных заживо в кирпичной кладке. На мгновение мне почудилось, что внутри толстенной стены маячит некий дух . Потом я впервые испытал ощущение, о котором раньше доводилось только читать: я осознал, что рядом кто-то есть. Вы удивлены? Наберитесь терпения! Это еще не все: я осознал, что этот некто тоже знает о моем присутствии. Я подумал, что, быть может, он хочет выйти, и освободил проход. Я терпеливо ждал, у меня уже началось легкое головокружение, когда раздался звонкий голос:

— Кто тут?

— Джордж Грейди, — машинально ответил я.

— Я — Джозеф.

Раздался звук чирканья спички о коробок. Я увидел склонившегося над свечой и пытающегося зажечь ее мальчика. Сначала я подумал, что он ходит во сне, однако его движения выглядели вполне обычно. Он повернулся ко мне и спросил:

— Вы что-то потеряли?

— Н-нет, — ответил я, заикаясь.

— А ты?

— Не потерял. — Он издал смешок. — Просто меня поселили в ту самую комнату, я не могу в ней заснуть.

— О! А что не так с комнатой?

— В ней меня убили, — просто ответил он.

Конечно, я был наслышан о его снах, но мне самому никогда не приходилось иметь с этим дело; когда он сказал, что здесь его убили, я, разумеется, решил, что ему снова приснился кошмар. Я был в растерянности: то ли поднять на смех, то ли расспросить подробней. Я отвел Джозефа наверх, в свою комнату, усадил в большое кресло и разжег камин.

— Тебе снова приснился кошмар, — сказал я.

— Нет, вовсе нет. Это неправда.

Он вел себя так по-взрослому рассудительно, что было невозможно воспринимать его как ребенка, каковым он и являлся. Честно говоря, это немножко пугало: взрослый человек в теле ребенка.

— Здесь меня убили, — повторил он.

— Что ты имеешь в виду под «убили»?

— Как что? Именно это и имею в виду — убийство. Конечно, это произошло много лет назад — не могу сказать точно, когда. Однако я помню комнату. Полагаю, ее вид и напомнил мне об инциденте.

— Инциденте?!

— А о чем же еще? Смерть — лишь небольшой инцидент в существовании каждого. Разумеется, вокруг этого поднимают суматоху, но на самом деле, если вдуматься…

— Я хочу знать подробности, — сказал я, закуривая.

Мальчик тоже взял сигарету и начал рассказ.

— Вам известно, что моя комната — единственная переделанная на новый лад в этом старом доме. Никто не знает, почему. Причина же очевидна: конечно, это сделали после того, как я был в ней убит. Самое забавное, что теперь меня в нее же и поселили. Наверное, это нарочно, потому что я… я…

Он очень пристально взглянул на меня.

— Потому что — что?

— Из-за моих снов.