Аристарх Ромашин - Смерть гигантской черепахи

Никто, кроме меня, не заметил этого. Даже моя девушка.

Мы с друзьями вышли из торгового центра, в здании которого располагался кинотеатр. Всё ещё находясь под впечатлением от увиденного, мы, горячо обсуждая фильм, незаметно дошли до дороги. После того как на светофоре для пешеходов загорелся зелёный свет, а для машин красный, мы с остальными прохожими стали переходить пешеходный переход.

На улице стоял апрельский бодрящий холод. Небо было безоблачным. День ещё не ушёл, а вечер не спешил наступать.

Когда мы оказались на другой стороне улицы, внезапно появилась стая ворон, которая принялась кружиться над нами со своей пронзительной песней.

Ничего необычного. Такое каждый день можно увидеть или услышать.

Но не то, что произошло потом.

Карканье прекратилось так же неожиданно, как и началось. Периферическим зрением я видел чёрную разбросанную по небу полосу. Это заставило меня поднять голову и понять, что птицы не только прекратили каркать, но и летать. Они просто застыли в небе, словно кто-то нажал на паузу при просмотре фильма.

Я резко остановился, чтобы как следует разглядеть это необычное явление.

– Что такое, любимый? – спросила моя девушка.

Она была моложе меня на пять лет. Стройная, с длинными светлыми волосами, карими глазами и красивым лицом. Когда она улыбалась, на её щеках с двух сторон образовывались ямочки, которые делали её красоту ещё более неотразимой.

– Смотри, Алина, – показал я указательным пальцем на небо. – Вороны застыли в небе и не кружатся.

Алина подняла голову, потом снова взглянула на меня и сказала:

– Да, насмотрелся ужастиков, и теперь у тебя глюки, дорогой.

– В смысле? – удивился я. – Ты не видишь того же, что и я?

– Почему не вижу? – ответила она, обнимая меня. – Вижу стаю кружащих и каркающих ворон над нами.

– Ну что вы там застряли? – крикнули нам друзья, два парня и две девушки, которые только теперь заметили, что мы отстали от них.

– Пойдём, дорогой, – прошептала Алина, взяв меня за руку.

– Подожди, – выхватил я руку и снова показал на небо. – Как ты можешь видеть кружащую стаю, когда она застыла, словно кадр из фильма?

Она смотрела на меня так, будто перед ней стоял не её любимый человек, а сбежавший из клиники сумасшедший.

Я непринуждённо улыбнулся:

– Ага, купилась!

– Вовсе нет! – сказала она. – Просто на секунду показалось, что ты сам веришь в то, что говоришь.

«Я верю в то, что вижу», – подумал я, но вслух сказал:

– Хороший из меня актёр?

– Аль-Пачино! – поцеловала меня Алина, – тебе надо было стать актёром, а не художником.

Мы догнали друзей. На их вопросы, почему мы застряли, Алина ответила: «Кирилл решил подшутить надо мной, убеждая в том, что вороны в небе застыли и не кружатся». На что друзья сквозь смех ответили:

– Ну а что ты хотела? Не зря же он у тебя художник. Фантазёр.

Значит, и они не видели того, что видел я.

Возле метро мы с Алиной попрощались с нашими друзьями, после чего я проводил её до дома. Она жила в том же районе, где находился торговый центр.

– Родители на даче. Зайдёшь? – спросила она у двери в квартиру, повиснув на мне и теребя мои волосы.

– Прости, не сегодня, – сказал я и поцеловал её.

Однако целовал я свою девушку как бы механически, ничего в тот момент не чувствуя, так как моя голова была занята другим. Видимо, поэтому поцелуй получился сухим, что, естественно, не осталось без её внимания.

– Всё в порядке? – встревожилась она.

– В смысле?

– Ты вроде как со мной, но в тоже время тебя здесь нет.

– Прости, дома слишком много недоделанной работы.

– Жаль... Я думала, ты сегодня останешься у меня.

– В другой раз обещаю, – снова поцеловал я Алину, но на этот раз вложив в поцелуй всю свою страсть.

– Вот теперь я верю, что ты со мной, – прошептала мне на ухо Алина.

Уже по пути к метро я то и дело поглядывал на небо, там и сям видя зависшие в воздухе тельца ворон. Прохожие, сновавшие туда-сюда, не обращали на необычную картину никакого внимания.

Ночь успела к тому времени обволочь город сумерками, поглядывая сверху на людей миллиардами светящихся глаз.

Погружённый в свои мысли, я вошёл в здание метро. И хотя часы на моём запястье показывали десять вечера, подземный муравейник кишел людьми. Толпа, словно живая лава, поглотила меня и понесла вниз по эскалатору. Как только я оказался в вестибюле, справа от меня из квадратной норы появился длинный железный червь, который, остановившись, принял меня в своё брюхо, и, издавая скрежет металлическими лапами, повёз в сторону дома.