Игорь Волознев - Бесовщина

— Держит… — Тим передвигался по полу на четвереньках и торопливо рисовал вдоль линии знаки и символы. — Я знал, что оно будет держать…

Наконец он достал телефон. Звонил реаниматолог Вадим Григорьевич. Не далее как двадцать минут назад у Сайтаровой снова остановилось сердце.

— Неудивительно, ведь у нас здесь появился одержимый, — отдуваясь, ответил Тим. — Только что, как раз двадцать минут… Пока бес в этом мужике, сердце Сайтаровой не забьётся… Не знаю, как долго… Бес может выйти из мужчины в любой момент, а может не выйти до утра… А может вообще остаться в нём… Пока ничего нельзя сказать точно. Я вам ещё позвоню.

Одержимый, сутулясь и скаля прокуренные зубы, прошёлся вдоль черты, выматерил обоих приятелей, пригрозил их зарезать, вдруг метнулся к табуретке, схватил её и запустил в Тима. Табуретка перелетела через черту, но Тим успел отпрянуть, и она вылетела в раскрывшуюся дверь, устроив в коридоре переполох. Там уже собралась внушительная толпа пациентов из соседних палат, разбуженных криками. Медсестра уговаривала их разойтись.

Вслед за табуреткой в друзей полетели подушки, тумбочка, чайник, бутылка, термос, радиоприёмник, ваза с цветами. Бесноватый выдвинул кровать и толкнул её в приятелей с такой силой, что им пришлось убраться за дверь.

В коридоре на них сразу накинулась медсестра.

— Вы, собственно, кто такие? Что вы тут делаете?

— Мы из Службы спасения, — солгал Тим. — Вы, конечно, уже знаете, что здесь происходит. В больнице маньяк.

— Да, мне сказали. Милиция сейчас будет… Но вы что, заранее знали, что он появится?

— Есть версия, что маньяки, которые периодически появляются у вас, это проявление особого рода полтергейста, — Тим старался говорить бесстрастным тоном. — Поэтому мы взяли ваше учреждение под особый контроль. Однако вопросы потом, а сейчас уговорите людей запереться в комнатах. Так будет лучше для них же самих.

Пациенты с жадным любопытством прислушивались к разговору. Услышав про полтергейст, многие поспешили в палаты передать удивительную новость соседям; другие отошли, но коридора не покинули.

Из-за двери палаты, у которой стояли Тим с Андреем, доносились рёв, ругань и истеричный визг. Заглянув в неё, Тим обнаружил, что бесноватый стоит на подоконнике и пытается открыть окно.

— Попробуем ограничить его ещё больше, — сказал Тим, доставая мел.

Он перешёл за меловую черту и начал чертить другую, отхватывая ею кусок помещения. У бесноватого, таким образом, оставалась совсем небольшая территория, примыкавшая к окну.

— Тим, он хочет открыть окно, — сказал Андрей. — А ведь это шестой этаж, он разобьётся!

Тим дочертил линию до самой стены и оглянулся на приятеля.

— Бес понял, что сегодняшняя вылазка не удалась, и хочет вернуться в тело Сайтаровой.

— Но почему он не сделал этого раньше? — спросил Андрей. — Он мог бы покинуть тело мужика и перелететь через черту в астральном виде, или вселиться в кого-нибудь другого.

Тим, переводя дыхание, вытер рукой вспотевший лоб.

— Значит, он не может покинуть это тело так просто, — ответил он.

— Что ты имеешь в виду?

— Помнишь сирийскую хронику про суккубов? Они вселялись в человека и не могли покинуть его до самой его смерти, и часто, желая поскорей оставить надоевшее человеческое тело, нарочно толкали его на самоубийство!

Одержимый принялся вышибать оконное стекло локтями и кулаками, не обращая внимание на раны, которыми они покрывались.

— Наш бес вполне может быть той же породы, — прибавил Тим.

— Точно, — согласился приятель. — Такое впечатление, что он хочет выброситься…

— В трёх предыдущих случаях маньяки недолго резвились, — продолжал Тим. — Все они погибли в разгар своих кровавых подвигов. Веденееву проломили голову, другого ранили ножом и он быстро истёк кровью…

— А третий, убегая, кинулся в лестничный пролёт и разбился, — закончил Андрей.

— Бес относится к людям, в которых вселяется, как к своим временным оболочкам, предназначенным исключительно для получения сексуального удовольствия, — говорил Тим, наблюдая за безрассудными действиями одержимого. — А постоянным прибежищем для него остаётся Сайтарова…

— Почему?

Тим пожал плечами.

— Наверно, это связано с той могилой, на которой её нашли.

— Смотри, он сейчас выбросится! — закричал Андрей, видя, что одержимый, продолжая бить стёкла, перелез на оконный карниз.

— Он хочет вырваться из ловушки, — сказал Тим. — К двери его не пропускает черта, значит, ему остаётся только один выход: окно.