Владимир Анин - Легенда о двенадцати ковчегах

— Неужто и цацки эти бросишь? — злобно спросила Арина, мотнув головой, так что огромные золотые серьги в ушах звякнули.

— Да, — снисходительно улыбнувшись, ответил доцент. — Я думаю, того, что меня ждет там, наверху, у входа в пещеру, мне вполне хватит. Я не жадный.

Осторожно ступая по меткам, он перебрался в средний зал пещеры. Вставив капсюль в одну из шашек, Пучков положил смертоносный груз у основания колонны. Затем, аккуратно разматывая огнепроводный шнур, вернулся назад. Убедившись, что кончик шнура лежит как раз на самом краю зоны ловушек, доцент чиркнул зажигалкой. Маленький огонек зашипел и, разбрасывая в стороны клубы дыма, побежал по направлению к рюкзаку с динамитом. Пучков усмехнулся и направился к выходу.

— И даже венец оставишь? — спросил профессор.

— Какой такой венец? — не понял Пучков, уже занесший ногу над ступенькой.

— Корону древлянскую, ту, что на голове у крайнего истукана покоится, — нараспев произнес Бершинский.

Доцент скользнул лучом фонаря по голове истукана.

— Ах эту! Ой, и правда! — воскликнул Пучков. — Знаменитая корона древлян, дающая безграничную власть, богатство и вечную жизнь! Как же я мог про нее забыть? Я ведь прочел вашу расшифровку на карте. Это, пожалуй, будет самым ценным экземпляром в коллекции. Спасибо, Альберт Родионович, что напомнили, — проговорил Пучков, сняв венец с истукана.

Он вновь повернулся к пленникам и взмахнул рукой. Другой рукой он элегантно нахлобучил себе на голову венец.

— Я забыл тебе сказать, Тёма, — произнес Бершинский. — Те знаки на карте… Я не только расшифровал, что там написано. Я открыл смысл этой надписи. Там действительно говорится о власти, богатстве и вечной жизни. Только не совсем так, как ты это понял. Смысл послания заключается в том, что ежели кто возжелает власти безграничной и водрузит на себя венец, то обратится сам символом древлянским — деревянным истуканом, и навечно останется здесь сторожить пещеру.

— Вот черт! — только и произнес Пучков.

Тело его забилось в судорогах, по коже побежали маленькие молнии, глаза выпучились. Жуткий душераздирающий крик сотряс стены пещеры. Профессор с Ариной с ужасом наблюдали, как из венца выскользнули тонкие усики и вонзились в голову доцента. Кровь тонкими струйками побежала по лицу. Пучков продолжал орать, пытаясь стащить с головы венец. Но многочисленные усики все плотнее оплетали его, впиваясь в глаза, залезая в уши, в нос и в рот.

Прошло не более минуты, и крик неожиданно прекратился. Усики исчезли, а Пучков остался стоять в раскоряку с открытым ртом и поднятыми кверху руками. Кожа его потемнела, погрубела, и вскоре он уже ничем не отличался от тех одиннадцати истуканов, что стояли вдоль стены. Только позой да одеждой.

— Так вот они откуда здесь взялись, — прошептала Арина.

— Динамит! — опомнившись, крикнул Бершинский. — Стаскивай с меня ботинок!

— Зачем? — не поняла Арина.

— Стаскивай!

Когда на каменный пол упал маленький ножичек, она все поняла и, схватив его, попыталась перерезать веревку, стягивающую руки профессора за спиной.

— Там пилка для ногтей! — крикнул профессор. — Попробуй ей!

Наконец Еникеевой удалось перерезать веревку. Профессор быстро освободился сам и помог освободиться Арине.

— Бежим!

Они побежали вверх по лестнице. Миновав одиноко стоявший ковчег, устремились вниз по склону холма. Арина споткнулась и упала. Бершинский тоже не удержался на ногах. Они одновременно оглянулись назад как раз в тот момент, когда земля дрогнула и над холмом выросла огромная туча песка и пыли. Земля вокруг входа в пещеру заиграла. Ковчег покачнулся, нырнул куда-то вниз и исчез. Следом за ним с грохотом провалился огромный валун, некогда закрывавший вход в пещеру. Деревья, словно гвозди, забиваемые невидимым молотком, одно за другим стали уходить под землю. И вскоре холм превратился в облезлый курган.

Пыль еще долго стояла в воздухе, накрыв собою всю округу. Бершинский и Арина, откашливаясь, поднялись с земли.

— М-да, — протянул профессор. — Вот и закончилась наша экспедиция. Неожиданно. И я не сумел выполнить данное тебе обещание.

— Какое обещание?

— Ну, насчет сокровищ.

— Да бог с ними, с сокровищами. Помнишь, ты обещал подумать насчет путешествия со мной.

— Помню.

— Так что ты решил? Этого, — она тряхнула массивными золотыми серьгами и улыбнулась, — должно хватить.

Арина посмотрела ему в глаза, и в этом взгляде профессор уловил тот тайный призыв, который бывает только во взгляде влюбленной женщины. Он склонился и жадно поцеловал ее. Она обхватила его шею, и браслеты на руке зазвенели, скатываясь по тонкому запястью. А перстни на пальцах переливались в лучах заходящего солнца, пуская по земле разноцветных зайчиков.