Анастасия Карабанова: Тетрадь с обидами

Дверь в соседнюю комнату не запиралась уже полгода — замок сломался, когда выносили тело старой квартирантки. Каждый день, проходя мимо, Полина по привычке заглядывала внутрь — там ничего не менялось: шкаф с зеркалом на створке, телевизор, диван. Только пыль темнела по углам.

Весной, когда начались дожди, Полина стала замечать в комнате напротив изменения. Они были настолько мелкими и незначительными, что она порой думала, будто всё это ей чудится: то штора окажется приоткрытой, то книги, стоящие стопкой на журнальном столе, будут сложены в другом порядке, то на пыльном телевизоре вдруг появятся отпечатки. Полина знала — хозяйка приходит раз в месяц, мама и студент инженерной академии не заходят в комнату. Ночью ей казалось, что она слышит шаги рядом чей-то тихий сломанный голос.

— Мама, там за стенкой кто-то поёт.

— Бог с тобой, доченька, там ведь не живёт никто. Мне хозяйка жаловалась на днях, что никак не может найти жильцов. Это ей, между прочим, приносит большие убытки.

Однажды, вернувшись из магазина, Полина обнаружила в комнате по соседству незнакомого человека. Он сидел на диване и смотрел в потухший экран телевизора. На нём был мешковатый свитер, джинсы и ботинки, слишком тёплые для начала лета.

— Вы наш новый сосед? — спросила Полина.

Мужчина посмотрел на неё и улыбнулся уголком рта.

— Да. Можно и так сказать.

— Но ведь хозяйка уехала к родственникам. Как же она передала вам ключи от двери?

— Ни ключи, ни двери мне не нужны — я давно не пользуюсь ни тем, ни другим.

— Как же вы тогда вошли?

— А я и не выходил. Я здесь давно живу, еще до покойницы-старухи, до мальчика Кости и даже до того пьяницы, который всем не давал спать. И еще раньше….

— Но я вас никогда не видела…

— Это потому что я жил в зеркале. Неудобно, знаешь ли, делить помещение с кем попало. Из всех квартирантов меня видела только бабка перед смертью да тот алкоголик — да и то, когда много выпьет. Вначале он меня боялся, а потом, бывало, даже разговаривал со мной, да только я не понимал половины.

— Но ведь хозяйка может сдать комнату кому-то другому.

— Не сдаст. К концу лета она попросит всех освободить квартиру, а к новому году продаст её втридорога и уедет жить к родственникам в Украину — тем самым, с которыми сейчас говорит о своей молодости.

— Откуда вы знаете? — не унималась Полина.

— Я много чего знаю, — ответил незнакомец и растворился в стене.

Каждая новая встреча с призраком для Полины была полна открытий. Сначала с опаской, а потом с охотой и радостью, она приходила к нему, и они беседовали часами. Окна в комнате были открыты настежь, со двора звучала жизнь, лучи солнца осторожно прокрадывались внутрь. И в этом ласковом свете человек в мешковатом свитере и старых потёртых джинсах почти растворялся, Полина слышала только его голос, который говорил с ней откуда-то из центра комнаты. Говорил он всегда как будто в полубреду, но в то же время ясно и неторопливо, и всё о каких-то землях, куда не ступала ещё нога живого человека, о чудесах и страхах загробного мира.

Едва мама уходила на работу, Полина спешила в соседнюю комнату и проводила там целый день. Ей нравилось, что у неё появился друг, о котором никто не знает. Её охватило чувство тайны, будто она снова передавала секретные послания Косте, оставляя их в старом платяном шкафу. Полина перестала выходить на улицу и почти не гуляла с подругой из соседнего дома, хотя та всегда звала её с собой.

Оказалось, что призрак действительно знает много интересных вещей. Например, он знал, что житель Тёмного перевала разговаривал с предметами — он извинялся перед ними, если ронял, и кричал, когда они попадались под ноги. Ему казалось, что они понимают. Еще призрак знал, что пустынник — вечно пьяный старик — уснул в мороз на станции метро и умер. Что старуха переехала на съемную комнату потому, что жить в квартире со своими детьми больше не могла — она хотела тишины, а её окружала только суета, чужие знакомые и новая, чуждая музыка из каждого угла.

О себе он ничего не рассказывал — говорил, что ему в его-то положении этого делать никак нельзя.

— Разве после смерти люди сразу не попадают на небо? — спрашивала Полина.

— Это уж кому как повезет, — отвечал Призрак. — Кто-то сразу, а кому-то и ждать приходится. Я знал одного, который ждал полсотни лет, пока его судьба решалась. Чем он только не пытался себя занять. Ведь среди людей не так уж много развлечений, если у тебя нет тела.