Андрей Калганов - Родина слонов

Светка приблизилась к Умару и зашептала:

— Твоя возлюбленная Абаль научит, что делать! Совсем недавно абассиды устроили страшную резню в халифате, ты знаешь об этом. — Светка слышала, как Умар жаловался Бурехану, и сразу поняла, о каких исторических событиях идет речь.

Умар утвердительно кивнул.

— Бывший раб Абу Муслим поднял восстание, — продолжила Светка, — войска Абу Муслима захватили Куфу, убили халифа Мервана и провозгласили новым халифом Абуль Абаса.

— Это все так и было, — запинаясь, подтвердил Умар.

— Вскоре по приказу нового халифа Абу Муслим был убит.

— Все так, — пробурчал араб, — но при чем здесь Умар?!

— Абассиды жестоко истребляли приверженцев Мервана, — наседала Светка.

— Зачем ты мне это говоришь? — с трудом ворочая языком, промямлил Умар.

— После того как ты выкупишь свою Абаль у Бурехана, мы отправимся в Итиль — столицу Хазарии. Каганат давно враждует с халифатом. Ты предстанешь перед беком Обадией и скажешь, что ты — один из сыновей халифа Мервана, чудом избежавший кинжалов. Скажешь, что ради спасения жизни ты стал купцом. Скажешь, что знаешь верных людей, готовых пойти за тобой. Попросишь у бека, чтобы дал тебе войско, и пойдешь на халифат.

Умар уставился на Светку, явно что-то соображая. Наконец произнес:

— Почему бек поверит мне?

— Не важно, поверит он тебе или нет, важно, что ты ему нужен.

Умар хрипло засмеялся:

— Всем нужен Умар, когда у него звенят дирхемы. Но Умар никому не нужен, когда дирхемы заканчиваются!

— Послушай, что я скажу, — горячо зашептала Светка. — Обадии на руку, если в халифате поднимется смута. Тогда арабы оставят в покое южные границы Хазарии. Если убедишь бека в том, что удача сопутствует тебе, он даст войско, и ты станешь халифом.

— А если мое войско разобьют?

— Ложись спать, — топнула ногой Светка. — Ты и так прогневал Аллаха, незачем усугублять вину сомнением.

Умар покорно улегся на мягкий персидский ковер, натянул на себя одеяло из овечьей шерсти и тут же захрапел.

А Светка... Светка до самого утра сидела у очага, смотрела на огонь и изо всех сил пыталась понять, как это она вдруг заговорила на арабском.

На следующий день Умар с понурым видом пришел к Бурехану и отдал за наложницу чуть ли не весь караван. У незадачливого купца только и осталось, что несколько лошадей, навьюченных пряностями, один старый верблюд, к бокам которого были приторочены две корзины — для Умара и Светки, — и три осла, с тюками, набитыми финиками.

И еще у Умара было «приобретение». Чабан по имени Хосхар, прознав, что его бывшая рабыня оказалась возлюбленной Умара, пробрался к его юрте и умолил Абаль взять его в Итиль, чтобы там он стал знатным воином, как его брат. Пришлось арабу вновь тащиться к Бурехану, просить за этого чабана. Хан смилостивился, даже дал полудохлую лошадь, чтобы показать свою доброту. И подарил Хосхару копье с треснувшим древком. Напутствовал: «Верно служи, Хосхар, беку, и коли в бою возьмешь добычу, не забудь о своем хане. А твой старший сын будет вместо тебя пасти моих овец и получать мои милости».

Зачем Абаль понадобился этот бедняк?!

Бедуины, охранявшие караван, предполагая, что Умар уже не заплатит им, как обещал, долго били его. Наверное, они лишили бы купца жизни, если бы тот не клялся все время страшными клятвами, поминая Аллаха и пророка Мухаммеда, что в Итиле дела его поправятся и он заплатит втрое против обещанного. Охранники посовещались и решили, что Умара, если он опять обманет, можно прикончить и в Итиле.

— Чирий на верблюжьей заднице, ты будешь жить, покуда я не скажу иного, — важно возвестил Абдульмухаймин — начальник стражей каравана. Важничал Абдульмухаймин от того, что разбогател на Умаровом несчастье на сто арабских дирхемов — Буре не обманул, отдал обещанное. Теперь Абдульмухаймин чувствовал себя значительным человеком. — Но знай, лживая лисица, я вырву твое зловонное сердце и брошу шелудивым псам, следующим за нами, если ты солгал. — У Абдульмухаймина на родине остались две жены и семеро детей. Абдульмухаймин скучал. Абдульмухаймину хотелось домой в пустыню, хотелось заняться любовью с двумя своими женами одновременно, а потом напиться верблюжьего молока и блаженно растянуться на циновке. А потом, когда из крови окончательно уйдет страсть, подарить женам богатые подарки — каждой золотой гребень в виде скачущей кобылицы и браслет, усыпанный драгоценными каменьями, а детям... Что дарить семерым мальчишкам, Абдульмухаймин еще не придумал, но он обязательно придумает. — Если ты не заплатишь, — замогильным голосом продолжил бедуин, — то сам шайтан не сделает тебе больнее...