Олег Дивов: Родина слонов

© Дивов О. И., 2017

© Оформление. ООО «Издательство «Э», 2017

Зимой сорок седьмого года, когда Берингов пролив сковало льдом, чукчи от нечего делать вспомнили, что давно не били эскимосов.

Не своих, конечно, эскимосов, эти – правильные ребята, а вон тех, неправильных, с другого берега. Чего они там? Задолбали.

Тут даже русским хватило бы повода для драки, а чукчи за такое вообще голову открутить могут.

Старики говорят, план набега был разработан по всем правилам чукотского оперативного искусства. А именно: бригадиру зверобоев Виктору Пузо, великому победителю китов и моржей, дали задание прочесть личному составу лекцию о вреде пьянства. Бригадир сначала малость оторопел, но, как человек ответственный, собрался с духом и удалился предаться размышлениям на берег моря. Там он долго глядел в бинокль на ту сторону пролива и наконец почувствовал: ему чего-то хочется. Не понять чего, но очень хочется. Тогда Виктор проявил чукотскую смекалку. Он созвал бригаду и поставил вопрос ребром:

– Джентльмены, вам не кажется, что эскимосы задолбали?

Ну, он, наверное, не совсем так спросил, но Пузо был старый и опытный, годков за сорок, застал еще период, когда на Чукотке орудовали американские купцы, малость балакал по-ихнему и слово «джентльмены» точно знал.

А бригада ему в ответ хором:

– Витя, да ты гений! Чего мы тут сидим и ждем милостей от природы, когда взять их – наша задача. На том берегу много полезных вещей, которым найдется применение в народном хозяйстве.

Ну, тоже несколько иначе это прозвучало, но смысл ясен.

Грабить Аляску – чукотский национальный спорт в недавнем прошлом. На побережье считай у каждого второго дедушка форменный викинг в отставке. А у кого и отец успел, пока русские не сказали, что хватит уже, наверное, дурака валять, из-за вас американцы шибко сердятся… И вроде давно утрачены пиратские традиции, и все нынче грамотные культурные люди, им вон даже лекцию про алкоголизм можно прочесть, и они ее хотя бы в общих чертах поймут, – но как услышат слово «добыча», руки тянутся к винчестеру, а в глазах здоровый блеск.

И, короче, такая картина. На дворе стоит холодный и голодный одна тысяча девятьсот сорок седьмой год. Бригада мирных советских зверобоев хватает винтовки, прыгает по нартам, кричит собачкам: «Хак-хак!» и срывается в Америку. Резко, на полном газу, в обстановке кромешной секретности. Пока родственники и знакомые – оленеводы там или ребята с песцовой фермы, например, – сами не вспомнили, что так можно.

Вдруг на всех не хватит, надо успеть первыми, это главная чукотская стратагема.

Оленные люди паслись далеко, зато песцовая ферма в полном составе, разве что без песцов, догнала зверобоев уже на льду пролива через два часа и шибко ругалась, почему ее не позвали.

– Витя, ты же разведчик! Ну кто так делает?!

Действительно, кто так делает. Едва зверобои рванули в неизвестном даже их женам направлении, мигом заработал чукотский телеграф: «Братцы, там Витя Пузо со своими алкоголиками поехал грабить американцев! Кто не спрятался, мы не виноваты! И разумеется, мы вам ничего не говорили».

Ты же разведчик, Витя, должен понимать: нам до того берега сто пятьдесят с лишком километров, а от залива Лаврентия сто двадцать, а из Уэлена едва за девяносто, и пока мы тут вошкаемся, все уже там будут!

Устыдив таким образом бригадира, родственники и знакомые пристроились ему в хвост, и колонна ускоренным маршем двинулась к американскому берегу.

Вскоре на сходящемся курсе были замечены товарищи из Лаврентия. Их приветствовали радостными возгласами. А где-то далеко впереди шли упряжки конкурентов – зверобоев из Уэлена…

Вы понимаете, конечно: все это чушь собачья, байка, легенда.

Не мог кавалер ордена Красной Звезды и медали «За отвагу», взрослый человек, да еще и бригадир, учудить такое безобразие.

Было совсем иначе, ну совсем.

Сначала приехал с того берега эскимос Джонни Унук, контрабандист.

Потом Виктор Пузо отправился в питомник редких видов животных Академии наук СССР и пробыл там пару часов.

Следующим утром бригада выдвинулась на лед пролива добывать нерпу.

И дальше пару суток на советском берегу вообще стояла тишина.

А потом уж началось.

Впереди были события нелепые, трагические, романтические и снова трагические, а затем опять нелепые, но все они вели к тому, что в двадцать первом веке на свет появится Катька.