Ярослав Петрашко - Черный бульвар

— Понимаешь, Ната, я вчера сильно перебрал, и, по-моему у меня алкогольное отравление. Бьет, как наркомана в «ломке», все время хочу есть, но как только что-нибудь проглочу — сразу выворачивает наизнанку, — он попытался улыбнуться, но улыбки не получилось.

— И ты до сих пор терпишь? Да ты с ума сошел! Тебе надо срочно к врачу!

— Да нет, само пройдет, — попытался приободриться голосом Саша, но тут его прошила резкая боль и он согнулся почти пополам, как от удара ногой в живот. Наташа вскрикнула и потащила его к скамейке.

— Подожди, подожди, я сейчас, я… водички!

Она бросилась к автомату и принесла ему полный стакан. Саша с трудом сделал небольшой глоток, и тут же его снова вырвало…

Супруги Васильевы возвращались из театра. Решив прогуляться по свежему воздуху, они не спеша или по Черному Бульвару.

— Знаешь, Машенька, — говорил Федор Васильевич, — в полнолуние я всегда ощущаю прилива сил. Вот так же и сегодня. Марья Степановна иронично взглянула на мужа.

— Застегни пиджак, прохладный ветер. Это у тебе прилив сил от «Кармен», ты ведь старинный любитель оперы, а тут такие знаменитости!

— Да, это благодаря тому, что мы с тобой на старости лет оказались в Свободной Зоне, хоть перед смертью послушать настоящих мастеров… Ах, какой великолепный пес! Просто белый киплинговский волк!

— Где?

— Вон, у того поворота аллеи, ты что, не видишь?

Марья Степановна с удивлением посмотрела на огромного белого пса, величаво выступившего из темноты и неторопливо приближавшегося к ним. Внезапно он присел и оскалился. Необъяснимый ужас пронизал обоих…

Саша лежал в своей комнате в общежитии, голод и боль по-прежнему терзали его. Вызванная накануне «скорая помощь» качала головами и задавала наводящие вопросы насчет «травки» и «каликов». Однако какие-то уколы сделала и исчезла, предупредив, чтобы наутро пошел к участковому. Уколы помогли, и Саша уснул, так и не заметив, когда ушла Наташа. А утром голод и боль вернулись. Саша лежал и думал:

«Интересно, а Яну так же плохо? Может, они оба отравились, может быть, этот «Наполеон» делали на соседней улице? Но Ян — врач, он-то должен был бы быстрее Саши разобраться, в чем дело. Почему же он его не ищет?… Ах да, он же сам говорил, что не требует сашиных координат. Значит, надо его найти и попросить помочь!» Обрадованный тем, что нашлось хоть какое-то решение, Саша вскочил, но комната тут же поплыла и подернулась зеленоватой пеленой. Пришлось действовать постепенно и поэтапно. В результате довольно трудоемких перемещений в пространстве Саша, наконец, очутился в коридоре, где висел телефон-автомат. «Так, — мучительно соображал он, вертя в руке визитку. — Где он может быть в это время — дома или на работе? А, какая разница, позвоню по обоим телефонам!»

…Ян оказался дома и очень обрадовался сашиному звонку.

— Как самочувствие?

— Ты знаешь, я, кажется, отравился… Это началось после нашей с тобой попойки. Ты можешь мне помочь?

— Конечно. Ты из общежития звонишь?

— Да.

— Сам сможешь добраться?

— Думаю, что да.

— Тогда я тебя жду. Если станет совсем худо — позвони еще раз, что-нибудь придумаем.

— Хорошо. Я все-таки надеюсь справиться с собой.

— О'кей, жду. Держись!

…Раз десять, пока Саша добирался до Черного Бульвара, ему становилось так плохо, что он терял надежду доехать. Наконец, мучения закончились, и он, в два раза медленнее, чем накануне, вскарабкался на четвертый этаж и позвонил. Дверь открыл улыбающийся Ян в какой-то невообразимо-алом китайском халате. Едва он увидел Сашу, как улыбка сползла с его лица, уступив место деловито-озабоченному выражению медика. Он подхватил Сашу под руку и, проведя в гостиную, усадил в кресло.

— Выглядишь ты как… — он не договорил. — Воды дать? Тоника?

Саша покачал головой: «Я не могу ничего ни есть, ни «пить. Меня все время рвет».

— Ах вот оно что… — в глазах Яна вспыхнул странный огонек, и он опустился на диван напротив Саши. — Кажется, я знаю, в чем дело. После каждого приема пищи сильная рвота, боли в области желудка, озноб, судороги по всему телу, неукротимый голод? Так? Ну, это дело поправимое. Сейчас я дам тебе кое-чего выпить, и тебе сразу станет лучше, а потом все пройдет.

Он ушел на кухню, загремела посуда, хлопнула дверца холодильника. Через минуту Ян появился снова, неся в руке стакан с какой-то красной жидкостью.

— Это что, — вяло поинтересовался Саша, — томатный сок?