Аркадий Шушпанов - Книжный Дозор

Впереди за такой же шестигранной галереей уже шли «обычные» коридоры.

Когда словесник почти пробежал галерею, из вентиляционной шахты вылетел файербол полуметрового диаметра. Раздумывать было некогда. У книжных дозорных это заклинание называлось «буквоед». Большой том вырвался из ряда себе подобных и полетел файерболу наперехват.

В середине галереи они встретились. Полыхнуло, зашипело, полетели в стороны горящие страницы. Том рухнул на пол, как сбитый истребитель. От файербола не осталось ничего.

– Жечь было наслаждением, – повторил Дреер уже единожды сказанное сегодня. А потом добавил к цитате от себя: – Я тебе припомню, пожарный.

Он побежал вдвое быстрее. Каждая секунда теперь была дорога. Хорошо, благодаря Стефану Дмитрий прекрасно ориентировался в топографии Библиотеки. А эти их высочества пусть поплутают. Жалко, тут нет каких-нибудь книжных болот…

Над головой пронеслась фигура, затем вторая, и вложенное Обменом Судьбы чутье подсказало – свои. Перед Дмитрием спустились на ховербуках Питер и Стефан.

– Соберите всех, быстро! – скомандовал Дреер.

– Ты их привел! – сказал Питер, словно не верил.

– Да, – кивнул Дреер. – Привел. Хватит прятаться.

Все ждали его там же, где и первый раз. Среди дозорных были Анна и Маугли. Малыш сидел и болтал ногами на книжной полке – достаточно высокой, но не настолько, чтобы девушка не могла до него дотянуться.

Все так же вращался глобус Земли со всеми слоями Сумрака, все так же облетал его глобус Луны.

– Я привел к вам Страх, Гнев и Радость, – сказал Дреер. – Только эта Радость ничем не лучше двух других. Правда, я не привел Горе. Но это уже не моя заслуга, это Александр. Его больше нет…

Дмитрий увидел, как прикусила губу Анна. Дозорные приняли известие о смерти их недавнего гостя спокойно. Как дети.

– Задержите их, насколько сможете, – продолжил Дмитрий. – У меня есть план. Мне нужны Стефан и Зак. Аня, и ты с Маугли.

– Ты не должен был их приводить! – тряхнула косичками Хильда.

– От нооплазмы не спрячешься, – посмотрел на нее Дреер. – Рано или поздно, так или по-другому, они бы явились. В конце концов, сейчас мы у них в доме… Или даже в организме.

– Правда, – неожиданно заговорил Мик. – Правда.

– Почему мы должны драться с Сумраком? – напустился на него Джонни. – Он нам дал все это!

– Потому что в каждой вашей книжке здесь написано, – сказал Дреер, – что нельзя есть детей. Своих, чужих – не важно. Если и не прямо, то подразумевается. А где написано, что можно, то придумали ведьмы. И вы такие книги… изымаете на хранение.

Джонни вроде бы что-то собрался еще сказать, может, хотел согласиться, а может, возразить. Но не успел.

Сначала в зал ворвалась рыцарская свита: влетели и зависли вокруг глобуса полупрозрачные призраки. В отдалении от них замерли, полыхая, «блуждающие огни». Приплясывая, стуча копытами и наигрывая на дудках, ввалились сатиры, за ними мягко вошли дриады. Дмитрий увидел, что последние сразу привлекли внимание мальчиков-дозорных.

Но еще больше их внимание привлекла Рыцарь-Весна. По пути та возвратила себе прежний облик, затянула все раны и отрастила выдранные Хеной волосы. Конечно, это могло быть искусно наведенной иллюзией. Только вряд ли кто-то захотел бы проверить.

Следом за женщиной вышли Рыцари Зимы и Лета.

Две Силы впервые встретились открыто. Даже напротив бабочек Весенней реяли библиотечные фэйри. А книжные дозорные приобретали сумеречный облик. В отличие от обычных Иных, он был не ангельским и не демоническим.

Стефан внешне изменился мало, просто стал ковбоем с лихо заломленной шляпой. И, конечно, с двумя кольтами. Еще один рыжеватый мальчик-дозорный, имени которого Дреер не запомнил, превратился в лучника – этот явно любил читать книги о Робин Гуде. Джонни резко повзрослел, обзавелся темным костюмом по викторианской моде, тростью со сверкающим набалдашником и шляпой-цилиндром. Питер не изменился – он был и оставался вечным мальчишкой Пэном.

Разительнее всего поменялись Хильда и Зак. От девочки с косичками можно было ожидать, что она станет кем-то вроде Пеппи Длинныйчулок. Но Дмитрий, несмотря на опыт, все же знал детей недостаточно хорошо, тем более таких… хм… специфических. Хильда, скорее всего, ассоциировала себя с героиней «Песни о Нибелунгах». Имя она тоже могла подобрать себе неспроста. Девочка превратилась в скандинавскую воительницу с мечом и белокурыми волосами до пояса, выглядевшую никак не моложе Анны, а ростом еще и выше. Дрееру было непонятно, почему здешние мальчики так отреагировали на появление Весенней, когда в их команде присутствовала такая красавица. Неужели не видели свою Кримхильду в сумеречном облике? Скорее всего, за столько лет уже привыкли…