Аркадий Шушпанов - Книжный Дозор

Пространство как будто раздвинулось и выгнулось. Вздыбился пол, сгустился воздух, словно заледенел и отвердел, засверкал хрустальным шаром. Дреер увидел первый слой, не опуская век. Перед ним, перед Инквизиторами, перед Майлгуном надулся серый мыльный пузырь, заключая в себя Александра и четверых пришельцев, оказавшихся к нему ближе других.

А еще Дмитрий чувствовал Круг Силы, мгновенно образованный всеми Великими, даже Хеной в образе смилодона, и их подручными рангом пониже. Рефлекс сработал даже у Майлгуна. Центром Круга был Александр – ему Инквизиторы отдавали все, что могли. Бросив перед этим два самых сильных артефакта, которые намеревались использовать для себя.

Дмитрий и сам рад был бы помочь, да нечем. А еще он понимал, насколько отчаянная попытка Александра бесполезна.

Стенки пузыря из полупрозрачных становились белыми. Александр возводил Саркофаг Времен, куда намеревался заключить вместе с собой всех четверых Рыцарей.

Но Саркофаг – для Иных, а не для сумеречных тварей.

На глазах всех, кто находился в камере, стенки окончательно потеряли прозрачность, затем белая сфера начала исчезать – и тут же вновь проявилась, пошла трещинами и разлетелась на куски, будто яичная скорлупа.

Внутри шла драка. Александр, увидев, что Саркофаг не властен над выходцами Сумрака, вступил в рукопашную, тратя остатки сил на ускорение, потому бой походил на фейерверк из цветных ракет, бешено рикошетирующих в узком пространстве. Схватиться с креатурами одними голыми руками выглядело безумием… но все же меньшим, чем коротать с ними вечность.

Инквизиторы слишком полагались на волшебство. Зато, когда доходило дело до открытой схватки, себя не жалели.

Впрочем, не все…

Гигантским прыжком внутрь рассыпающегося Саркофага кинулся Хена и тут же выкатился обратно, сплетясь в клубок с Рыцарем-Весной. Выхватили армейские ножи гвардейцы Кармадона и скользнули в драку, тоже мгновенно ускоряясь. Кармадон остался на месте, скрючив пальцы, видимо, прикрывая своих Щитом.

А вот Морис раскрыл портал – у него таки получилось – и скрылся.

Из эпицентра драки вылетел неестественно изломанный гвардеец и, как кегельный мяч, сбил с ног Майлгуна. Рядом с ним тут же оказался Рыцарь-Лето, взъерошенный, помятый, с кровоточащей царапиной на щеке. И злой. Увидев Кармадона, щелкнул пальцами, над которыми зажегся огонь.

Майлгун с пола махнул рукой – и вокруг шеи подростка обвился «кот Шрёдингера». Дмитрий и не думал, что этот зооморфный артефакт умеет так шипеть. Валлиец стиснул руку в кулак, заставляя «кота» сжать объятия. Скорее всего, если бы Рыцарь-Лето был человеком, его голова просто-напросто отделилась бы от тела. Но тот вцепился в свой мохнатый когтистый ошейник докрасна раскаленными руками.

Шипение усилилось, и к нему добавился запах паленой шерсти.

К подростку бросился Стригаль. Нет, вовсе не помочь сорвать самую эффективную удавку в мире. Он схватил с пыточного стола нечто вроде скальпеля и прыгнул к воплощению Гнева. Обращаться с холодным оружием Стригаль умел, как всякий Инквизитор. Жаль, что пистолеты в здании имела только охрана…

Он метил явно в висок. Но Стригаля остановило вошедшее ему в грудь лезвие изо льда. Сначала было именно лезвие, и только потом в воздухе между Инквизитором и его неудавшейся жертвой обрисовался владелец кинжала – Рыцарь Страха.

Бывший глава Школьного Надзора обвис. Его «скальпель» звякнул об пол.

Дмитрий, не думая ни о чем, кинулся к старику, стараясь механической рукой схватить за горло или хотя бы пальцами угодить в глаза. Но не успел сделать и шага. Старик оказался уже за его собственной спиной, а холодный, как сто могил, клинок – у горла. Словесник был нужен живым.

Бой начался и закончился почти сразу же. Убитый наповал Стригаль был последним, кто оказался на полу. Гвардейцы Кармадона лежали все, кое-кто еще подавал признаки жизни. Рычащего Хену удерживали, обвившись вокруг лап и корпуса, вышедшие из стены корни. Рыцаря-Весну он успел потрепать, вырвав часть волос и располосовав лицо и плечи. От красоты не осталось и следа.

Разъяренный Рыцарь-Лето сумел разорвать свой «ошейник» на несколько мелких обугленных клочков. Теперь они подергивались у его ног. Парень тяжело дышал, и от него по-настоящему шел пар.

А в центре лежали рядом друг с другом Александр и Рыцарь-Осень. Инквизитор чуть завалился набок. Рыцарь не шевелился. Он и лежал как-то странно, будто на алтаре. Мертвая рука Александра сжимала острый и ослепительно-белый обломок, похожий на каменный, которым он раскроил череп креатуры Сумрака. На обломке не было ни капли крови, и он таял. Будто растворялся во лбу поверженного.