Макс Фрай - Зеленый (темный). Том 3 [litres]

Лица собравшихся проясняются. Даже, можно сказать, исполняются неземного блаженства. То ли так рады, что представление продолжается, то ли просто подействовал выпитый грог.

– Да и в целом, – бодро продолжает Стефан, – мне разонравилась идея кого-то беречь. Ну их на хрен, пусть дальше сами ловят своих зелёных чертей. Ночные кошмары выгодно отличаются от затянувшегося дневного, как минимум, разнообразием. А если наяву кого-нибудь тудурамус укусит за задницу – ну, значит судьба такая. От неё, говорят, не уйдёшь.

– Сурово, – вздыхает Таня.

– Да не особо, – ухмыляется Стефан. – По сравнению с жизнью я сама доброта. В небо над городом потом посмотри внимательно, сама поймёшь, почему больше не надо никого защищать. Кстати, это задание всем, не одной Татьяне. Только в рабочем сновидении посмотрите, наяву не увидите ни черта.

– А что у нас с небом случилось? Хорошее или плохое? – взволнованно спрашивает Саша.

Она новенькая, меньше года прослужила в Граничной Полиции, поэтому имеет полное право расспрашивать шефа даже после того, как он сказал: «посмотрите и сами поймёте». И он ей всегда отвечает, Стефан трепетно относится к новичкам.

Вот и сейчас Стефан ободряюще ей улыбается и говорит:

– Ещё какое хорошее! Лучше всего на свете, точно тебе говорю. Такой защиты от самого страшного во всём мире никому не положено, а нам в подарок досталась. Но ты обязательно попробуй сама всё увидеть. Во-первых, это красиво. Во-вторых, зашибись как красиво. А в-третьих, давай учись получать ответы на свои вопросы в рабочих сновидениях. Уже пора.

– Конечно попробую, – кивает Саша. – Мне главное заранее знать, что оно хорошее. А то когда я слишком сильно волнуюсь, вместо рабочего сновидения может присниться… эээ… кошмар выходного дня.

– Кошмары тоже полезная штука, – оживляется Стефан. – С них всегда начинают. Пока со своими не разберёшься, чужие не сможешь гонять.

– Так сам же сказал, что больше гонять никого не надо, – встревает Таня. – Каждый гражданин теперь сам в ответе за своих зелёных чертей.

– Не надо, – соглашается Стефан. – Но если очень хочется, можно. Почему нет. Следовать велению сердца важней, чем моим указаниям… – и запоздало спохватившись, что стал чересчур либеральным начальником, добавляет: – Изредка, в нерабочее время, в виде исключения может стать немножко важней.

И прямо чувствует, как все выдыхают: ну слава богу, не подменили шефа, не захворал и ума не лишился, всё тот же ужасный тиран.

Разрядив таким образом обстановку, Стефан говорит:

– Осталось придумать, как нам называться. Наш этаж на Альгирдо я сегодня же ликвидирую; с новым помещением разберусь, это вообще не проблема. Но сперва надо решить, кто мы теперь такие. Кем вы хотите быть?

Ответом на вопрос предсказуемо становится полная тишина. Наконец её нарушает Альгирдас.

– Спасибо, господи! – говорит он, воздев очи горе, в смысле, к давно не беленному потолку. – Никогда не хотел быть полицейским, даже в чужих сновидениях. Только ради неизбывного ужаса и хорошей компании всё это терпел. И вот наконец! Но в следующий раз, если можно, господи, исполняй мои молитвы побыстрее, пожалуйста. Не через семнадцать лет!

– С точки зрения вечности… – начинает Стефан.

– Шеф, – смеётся помолодевший на радостях Альгирдас, – если ты сейчас скажешь, что с точки зрения вечности семнадцать лет это примерно секунда, я Кариным тапком в тебя запущу.

– А если скажу, что примерно минута? – интересуется Стефан и ловко, как футбольный вратарь, отбивает летящий в него войлочный тапок. Кивает: – Понятно. Ладно, пусть с точки зрения вечности это будет аж целых четыре часа.

– Так-то лучше, – ухмыляется Альгирдас. – Предлагаю для равновесия назваться панк-группой. И в качестве гражданского покаяния семнадцать лет петь на пешеходке по вечерам.

– Ух, я бы спел! – энергично кивает Стефан. – Летова и «Анархию ин Ю Кей» [47] Стефан имеет в виду «Anarchy in the U.K.» («Анархия в Соединённом Королевстве») – дебютный сингл британской панк-рок-группы Sex Pistols. Журнал Rolling Stone включил её в список 500 величайших песен всех времён. . Горожане будут в восторге. В смысле, все разбегутся от нас в леса. Но, справедливости ради, для панк-группы нас всё-таки многовато. Это уже какой-то, прости господи, камерный панк-оркестр.

– Я против оркестра, – внезапно говорит Ари, который до сих пор никому ни разу не возразил, потому что на службе в Граничной полиции города Вильнюса ему нравилось вообще всё, включая оскорбительное для сказочного принца сержантское звание и круглосуточные дежурства без выходных.