Владимир Пекальчук - Трюкачи

Потом Тирр, втянувшись в процесс, помогал вытаскивать людей из автобуса. Были сирены с мигалками, медики, полиция, зеваки, шум, гам и кутерьма.

— Нет, серьезно, у него артерия была перебита, кровь фонтанировала! — доказывал один из парней врачу.

— Может, показалось? — усомнился медик. — Порез глубокий, но артерия в порядке.

— Перепутал, должно быть… Но я видел фонтан…

Тирр слушал этот разговор краем уха, рассказывая полицейскому, что произошло, и внутренне усмехался. Да уж, силенок потратил слишком много, но зато какая шутка! Очевидцы, перемазанные кровью, помнят фонтанирующую кровь и выпущенные кишки, но медики, грузящие раненных по машинам, только скептически разводят руками: мол, где? Нет же ничего подобного. И вообще чудо, что такая страшная авария — и только четверо погибших, а остальные — без смертельных ран и увечий… не иначе, ками хранили…

Тирр улыбается, устало и самодовольно: единственный «ками» тут он. В этом мире без богов — он и есть бог. Ну или по крайней мере, равный оным. А людишкам и невдомек, что невероятное рядом, они слишком глупы, им проще поверить в обман зрения и пенять на скудную память, чем допустить, что некто могущественный незаметно ходит среди них.

Забавно ведь. Ребенок родится и так и не узнает, кому обязан своей жизнью, и не только этот, но и еще нерожденные дети всех остальных спасенных, и нерожденные дети нерожденных детей, и число их спустя пару поколений перевалит за…

Маг внезапно осекся на полуслове, чем вызвал беспокойство у полицейского.

— С вами все в порядке?!

Тирр не ответил. Ему уже было плевать на полицейского: внезапная догадка, самая невозможная из невозможных, поразила его.

Статья про мальчика-гайдзина с жутким лицом появилась в газете на следующий же день. Не сказать, что она произвела эффект разорвавшейся бомбы — она вообще мало что, на первый взгляд, изменила. Однако, придя в школу, Тео обнаружил, что теперь при его появлении ученики уже не так сильно спешат побыстрее исчезнуть. Конечно, никакая статья не преодолеет силу побочного эффекта волшебной руны, но теперь одноклассники хотя бы знают, что Тео — не маньяк и не психопат… Если поверят.

На одной из перемен он даже краем уха уловил негромкие слова:

— Да ладно тебе, а чего его бояться-то? Подумаешь, гайдзин…

Сказано было далеко и тихо, если б не полученный в наследство от отца тонкий слух эльфа — не расслышал бы. Хе-хе, теперь те, которые раньше стремились исчезнуть первыми, тихо храбрятся и бравируют друг перед дружкой. Что ж, пусть хоть так, чем как раньше.

После четвертого урока он встретился с Киоко в буфете.

— Ну так что, тебя сегодня ждать на тренировку? — спросила она.

— Даже не знаю, если честно. Я не уверен, что искусство бить людей — то, чем мне хочется заниматься. Нет-нет, я помню про самосовершенствование и все такое прочее — но есть масса других путей. Но я приду посмотреть: мне вот интересно, как это все у вас происходит.

— Бери пример с Юдзи, — посоветовала девочка, — он уже сделал правильный выбор.

— Так ты уже уладила вопрос насчет него?

— П-ф-ф… Делов-то.

— Хм… Ну ладно, поглядим.

Когда Тео, возвращаясь из школы, уже почти дошел до дома, в кармане зазвонил телефон. Мама.

— Да, мам?

— Фух, ты в порядке!

— А как же иначе?

— Да вот, экстренные новости передали — жуткая авария в центре…

— Я ее даже не видел. И вообще, я уже возле дома.

Однако стоило Тео открыть входную дверь, как напротив дома затормозила полицейская машина, и из нее выбрался отец собственной персоной, перепачканный кровью, с гордо поднятой головой и с таким выражением лица, словно он только что перебил всю полицию города и поработил выживших.

— Блин, папа, что с тобой стряслось?! — выпучил глаза мальчик. — Ты попал в аварию?!

— Привет, младший. Нет, я там просто мимо проходил, кровь не моя.

Они вошли в дом.

— Господи, Тирр, что с тобой?! — ужаснулась мама, — ты попал в аварию?!

— Да вы будто сговорились, — хмыкнул отец, — если я в крови — это еще не значит, что она моя, скорее наоборот, пора бы уже запомнить. Это я раненым помогал, вот и запачкался.

— Кошмар какой…

— Ну, как кому. Кто в аварию попал — им кошмар, а для меня это стало самым интересным событием за многие годы. — Отец сбросил туфли и уселся в кресло в гостиной, словно король — на свой трон. — Понимаешь, я сделал большое открытие, которое не смог бы сделать ни один дроу, да даже и я сам, живя в Подземье, не смог бы. Я понял, что такое сострадание, милосердие и прочая человеческая лабуда, постиг суть этих явлений.