Владимир Пекальчук - Трюкачи

Перед тем, как начать повествование, я хотел бы выразить свою признательность следующим людям:

Demi.gray

Маргарите Вареновой

Сергею Телицыну

Оксане Харламовой

Дмитрию Русинову

Д.Козлову

Мануэлю Ривере

Руслану Джерихову

Спасибо. Без вас этой книги могло бы и не быть.

В комнате отеля сидели двое. Один — колумбиец средних лет в белом пиджаке и с бриллиантом в ухе, второй, чуть моложе, больше походил на ковбоя в стетсоновской шляпе, только без револьверов. Однако проницательный наблюдатель заметил бы у «ковбоя» глубоко посаженные глаза с цепким взглядом и дорогие, не очень вяжущиеся с простой кожанкой часы.

— Спасибо, что приехали, мистер Лейбер, — сказал колумбиец. — Я не буду напрасно тратить наше с вами время и сразу перейду к делу. Мне нужно, чтобы вы кое-кого нашли.

Тот, кого назвали Лейбером, внимательно посмотрел на собеседника и сказал:

— Если вы навели справки, дон Инкогнито, то, полагаю, узнали, что я не имею дел с картелями и наркотиками.

— Навел, — кивнул колумбиец, — что ж, я не стану спрашивать, как вы догадались, что я имею отношение к картелю. Ваш профессионализм, полагаю. Зовите меня Хосе, мистер Лейбер. Здесь, в этой комнате, я не как представитель своей организации, ваша помощь нужна мне лично. Помощь в деле, по большому счету, также не имеющему отношения к моей работе. Видите ли, мистер Лейбер… А хотя, лучше я сразу покажу вам видеозапись. Один взгляд дороже тысячи слов.

Он поставил на стол ноутбук и нажал несколько клавиш, затем повернул его так, чтобы Лейберу было хорошо видно.

На экране появился освещенный электрическим светом подвал или склад. В пяти метрах перед камерой сидел привязанный к стулу человек, слева и справа от него стояли субъекты весьма характерной наружности. Араб в дорогом костюме, несколько боевиков-колумбийцев, европеец с пистолетом, приставленным к затылку пленника.

Лейбер решительно развернул ноутбук экраном к собеседнику:

— Я еще раз повторяю вам, дон Хосе, что не желаю быть втянутым в дела картеля, как не желаю и быть о них осведомленным.

— Я это понял, мистер Лейбер, — спокойно сказал колумбиец, — и не предлагаю вам смотреть на казнь, как вы подумали. Будь это запись казни — я бы вам ее не показал. То, что вы увидите, очень вас удивит. Вы глазам своим не поверите.

— Ну ладно, — согласился ковбой.

— Вкратце, это произошло пятнадцать лет назад, в России. Человек на стуле оказался замешан в мутном дельце, к нему попала партия кокаина, которую он спустил в унитаз, если не соврал. За процессом наблюдал первый человек нашей организации, мой хозяин, проще говоря. Делом руководил Ибрагим, на тот момент он был хозяину… Можно сказать, как сын. Итак, дальше смотрите сами, а я переведу вам слова, так как вы не говорите по-русски и по-испански.

Человек на кресле что-то говорил арабу, затем — прямо в камеру, а один из боевиков переводил. Затем все засмеялись, кроме самого пленника.

— Сейчас он говорит моему хозяину, что хозяин не ведает, с кем связался, и предлагает извиниться перед ним, обещая, что в таком случае никого не убьет.

Лейбер недоверчиво приподнял бровь:

— Человек, которого собираются казнить, требует извинений и угрожает главе картеля? Я все верно понял?

— Да, именно так. Хозяин, само собой, посмеялся. И вот мы подходим к первому интересному моменту.

На экране появился боевик с ведром: готовилась пытка электрическим током. Пленника окатили водой, а затем случилось что-то странное. Бойцы картеля начали пятиться и креститься, и Лейбер внезапно сообразил, что у связанного человека крайне странная внешность: серая кожа, белые волосы и длинные, торчащие в стороны остроконечные уши. Затем в помещении погас свет, началась стрельба, послышались крики, замелькали сполохи выстрелов. Мимо камеры пролетело человеческое тело, еще одно, трудноразличимое во тьме, болталось на заднем плане, словно подвешенное. Вспышка огня, чей-то истошный вопль, луч фонаря, еще выстрелы, звук удара. Затем отблеск пламени, крики горящих людей. Все это продолжалось менее двух минут, потом откуда-то сбоку, вне поля зрения, послышались слова. Прямо перед камерой появилось лицо пленника — и оно, лицо это, скуластое и продолговатое, оказалось вовсе не человеческим. Серая кожа, длинные уши, длинное аристократичное, можно даже сказать изящное лицо, недобрый прищур отсвечивающих красным глаз.