Макс Фрай - Желтый

– Вот именно, – невесело усмехается Кара.

А Тони подливает нам всем горячего гранатового вина. Это он, надо сказать, очень вовремя. Все мы сейчас нуждаемся в утешении. Особенно я – после совершенно оскорбительной комбинации «два-один».

– Ханна-Лора рассказывала, – говорит Кара, – когда Тони Куртейн только-только заступил на место смотрителя Маяка и узнал все, что ему по должности знать положено, включая подробности про желтый свет, ходил как в воду опущенный. И даже всерьез собирался отказаться от места – дескать, я не согласен быть причиной этого страшного желтого света, который навсегда отнимает у заблудившихся странников последний мизерный шанс вернуться домой. Едва его тогда уговорили, объяснив, что, во-первых, такое очень редко случается. А во-вторых, сновидцев к Маяку не пускают специальные полицейские патрули. Он, в конце концов, согласился, но решил, что так это не оставит. И ведь в конце концов добился своего! Желтый свет Маяка во все времена был таким притягательным, что никто не мог устоять, увидев его во сне. А теперь сны про желтый свет превратились в такие кошмары, что люди в холодном поту просыпаются, не добравшись не только до Маяка, но даже до охраняющих его полицейских патрулей. Он крутой – Тони Куртейн! Знает, что делает.

– Вот это как раз вряд ли, – вздыхает Тони.

– Ну или не знает, – легко соглашается Кара. – Но делает все равно.

– Вы бы ему объяснили, что у него здорово получается, – говорит Тони. – Кто-нибудь, кому он доверяет. Повторив пару сотен раз. А то он как-то не очень верит в охранную силу своих кошмаров. Совсем в последнее время извелся. И я вместе с ним. Хотя мне, конечно, грех жаловаться. У меня-то как раз отличная жизнь.

– А все-таки окончательно превратиться в человека Другой Стороны – не самое страшное, что может случиться, – добавляю я. – У нас тут интересно. И весело. И кормят неплохо. И постоянно случается что-нибудь невозможное – это почти неизбежно в реальности вроде нашей, где невозможно практически все. В конце концов, у нас есть я – тоже не фунт изюму. В смысле, наоборот, еще какой фунт…

– …лютого ужаса! – хором говорят Тони и Кара. И смотрят на меня такими влюбленными глазами, что как честный человек я теперь, вероятно, обязан на них жениться. Или хотя бы кофе сварить.

– Возможно, ты не заметил, – говорит Нёхиси, – но я выиграл три партии из трех. И знаешь, что мне особенно нравится в этой истории?

– Что я иногда поддавался?

– Впервые на моей памяти. Ты же больше всего на свете любишь выигрывать. Вот уж не думал, что ты так сильно хочешь получить подзатыльник.

– Просто ты был прав насчет моей черной меланхолии, – говорю я, внимательно разглядывая свое отражение в зеркале, которое в кои-то веки любезно меня отразило. – Фиговое украшение. Выгляжу как какой-то унылый конторский хмырь. Так что давай вышибай, как грозился. Пьяная драка в общественном месте, да еще и в присутствии полицейского начальства, которое слова нам поперек не скажет – это же натурально мечты сбываются. Жизнь удалась.

– Слово поперек! – хохочет Кара. И повторяет, издевательски растягивая гласные: – Сло-о-о-ово! Попере-о-о-ок!

Планов на первый за чуть ли не месяц выходной оказалось так много, а желаний так мало, что проще было отменить все разом, чем мучительно выбирать между «что-то не очень хочется», «не для того моя роза цвела», «на хрен я им там сдался» и «лучше пристрелите меня». Написал Беате: «Извини, не сегодня». Ахмеду и Уго: «Ребята, я пас». Монике: «Прости, надо срочно уехать». Ки Лаю: «Давай перенесем». В общей сложности отменил двенадцать вечеринок, свиданий и просто встреч; дурная привычка – легко, даже с радостью соглашаться на все предложения, а как доходит до дела, извиняться и отменять. Всегда этим грешил; удивительно, что при таком раскладе не переводятся люди, желающие меня увидеть. На кой им такое счастье? Лично я бы давно забил, – думал Эдо, запирая квартиру. С другой стороны, может как раз в этом и дело? Их разбирает охотничий азарт? Заполучить меня в свою жизнь на месяц, на неделю, хотя бы на вечер – все равно что ветер в рукав поймать? Так это и мне самому не то чтобы удается. Это же только со стороны кажется, будто я у себя есть.

Самый лучший способ провести выходной – не позавтракав, выйти из дома, добраться до железнодорожного вокзала и уехать на первой попавшейся электричке куда она сама пожелает. И быть беспричинно счастливым, как минимум до станции назначения. И потом еще сколько получится, пока Кронос не ухватит за шиворот, не рявкнет: «Пора возвращаться». Ужасно смешной я дурак.