Юлия Ламичева - Пастухи призраков

— Не-а! У меня мечты, пошла сбывать.

Ленино тело вскочило, вздёрнутое новой Леной за шиворот так резко, что на мгновение ноги оторвались от земли. В подсобку заглянула Наташа.

— Лена? Ты одна? Мне показалось, я слышала разговор.

— Ага, показалось.

— А мне показалось, что ты говоришь по телефону. Ты у нас на привилегированном положении, но…

Лены переглянулись.

— Наташ, а не отправиться ли тебе в жопу?! — радостно спросили они хором.

— Мама, ты — Иван-Царевич! — веселилась Нюся, летя за Леной воздушным шариком (в пижаме).

— Елена Прекрасная.

— У Елены Прекрасной косички. Можно я тоже на волке покатаюсь? Ну пожалуйста!

— Ты же его боишься?

Мотнув головой, Нюся втиснулась между Леной и мохнатой шеей.

— Теперь я — прекрасная! Давай играть, что я — Елена, а ты — царевич?

Вдруг она замолчала, теребя волчью шкуру рядом со связавшим Лену и зверя шнурком, брошенным через загривок, точно уздечка. Поднесла пальчик, готовая дотронуться, отдёрнула и снова поднесла. Лена забеспокоилась.

— Ты чего, ребёнок? Я же просила выйти из бани и не подглядывать!

— Мам, тут всё равно всё видно.

— Это была ненастоящая девочка, настоящая бы плакала и убегала, когда волк её ел.

— Знаю, — равнодушно кивнула Нюся, поёрзала на волке и повернула к Лене встревоженное личико. Голос её дрогнул:

— Мам, если верёвочка порвётся, ты опять начнёшь таять?

У Лены отлегло от сердца: кормление волка ребёнком может вызвать в другом ребёнке фобию или травму детства, даже если процесс обошёлся без натуралистических подробностей (больше всего это напоминало натягивание удава на кролика, да и призрак Анны не возражал). С другой стороны, сторожить сумку больше не надо, на фига засорять астрал остатками родственников не при делах? Вселится в какого-нибудь алкаша, и станет ему белочка с осложнениями, что-то такое было в Серёгиных книжках. Пусть лучше Лидка порадуется — вот кого Анна конкретно достала. Если б Лене мешали смотреть мультики с девяти лет…

Взяв шнур, Лена ощутила его щекотанием в пальцах и сильно дёрнула раз-другой. В груди тоже защекотало.

— Не порвётся, жутко прочная хрень, Фанту выдержит.

— Мам, можно я?

— Валяй. Убедилась? Так что вопрос моего таяния считаем закрытым.

— И нам с дядей Ваней больше не надо ловить тебя из речки?

— Не-а.

— Мам, а зачем ты кормила волка девочкой? — спросила Нюся, достаточно успокоенная, чтобы предлагать новые вопросы.

— Ну… Фанта ест корм, а волк…

— …ненастоящих девочек. Мы их каждую ночь ловить будем?

— На самом деле там была не девочка. Понимаешь, когда закапывают клад, с ним иногда кладут…

— …покойника, чтобы сторожил. Ты рассказывала. Волк ест покойников. Здорово, у нас рядом кладбище. Мам, а покойники дорогие или бесплатные?

«Уф», — выдохнула Лена. Как же тяжко объяснять ребёнку вещи, которые сама не понимаешь. Ну и ладно, «покойники» — довольно точное определение диеты волка.

— Мне тоже так показалось, — согласился Иннокентий. — Прежде, чем ты начнёшь трепыхать крыльями, я бы хотел…

— Не начну, — перебила новая Лена. — Всё в порядке, папа.

Иннокентий замер в её крови, приглядываясь или принюхиваясь. Не каждый может похвастаться, что по его венам растекается собственный отец. Лена не была уверена, что это подходящий повод для хвастовства, да и с кровью, пожалуй, не совсем точное сравнение, только описать свои ощущения иначе у неё не получалось.

— Насчёт урн не беспокойся, прах меня не прикалывает: хранили уже, теперь имеем, — она потрепала волчное ухо.

— Симпатичная зверюга, — одобрил Иннокентий.

Лена почувствовала, как папа перетекает ей в ладонь. Волк отдёрнул морду, покосился вопросительно и ещё крепче прижался к ладони щекой. В спину упёрся ревнивый взгляд Фанты, пришлось срочно чесать ещё одно ухо — висячее и шёлковое.

— А меня никто не гладит, — пискнула Нюся.

Смех Иннокентия разошёлся по Лене волной тепла.

— Срочно обзаводись третьей рукой.

— Десятком, — сварливо отозвалась Лена. — У меня и с двумя явный перебор сверхъестественных возможностей, не находишь? При мизерном результате. Нормальный человек на моём месте давно бы захватил мир, сидел на троне в башне из хрусталя, поигрывая ядрёным пультом, и противно хихикал.

— Самые нормальные занятия, — поддакнул Иннокентий.

— Гораздо более нормальные, чем использовать чёрную магию при торговле штанами двое суток через двое…