Владимир Ильин - Замыкание [СИ]

– Спасаю вашу, – сухо ответил ему Первый советник, раздраженно дернув взглядом вверх.

Там, где в ночной тишине, прячась за ярким светом, освещавшим площадь, разгорался ярко-синим силуэт огромного архаичного дворца.

Мощный рокот, прозвучавший рыком подкравшегося со спины тигра, заставил вздрогнуть и втянуть шею.

– Самойлов, прекратите плодить мертвецов! – Яростно донеслось со стороны дворца.

Из ворот на площадь вышел лично Его Величество, отчего-то в одной рубашке и с небрежно приглаженными волосами. Но это был точно он – ощущение близкого могущества навалилось на плечи неподъемным грузом, и многим стоило усилия не упасть на колени.

– Первый советник! – Лязгнул голос государя, смотревшего на Ивана Александровича. – Почему я вынужден вас искать?!

– Виноват, ваше величество, – оглядев площадь, старик быстро заторопился к воротам.

И двое первых лиц государства скрылись за стенами Кремля, оставив просителей, княгиню со свитой и рядового Ломова наедине с толпой.

– А давай его убьем, – донесся тихий шепоток китаянки, обнимавшей лысого мужчину возле гвардии Черниговских. – Мы даже не граждане этой страны!

Скрябин зло посмотрел в ту сторону, оглядел ротмистра с невестой и махнул своим людям, двигаясь с площади прочь.

Вслед за ними потянулись все остальные, смерив стоявших подле Ломова внимательными взглядами. В глазах их была обреченность, а ночь перемирия виделась последней перед большой и кровавой войной. Они пришли говорить – но никто не стал их слушать. Значит, решено. И рядовой не знал, что может это изменить.

– Куда крепить знамя, господин ротмистр? – вспомнил Ломов о самом важном.

– Найди достойное место. И марш на отчет к господину полковнику! – Строго произнес старший по званию, нашептывая что-то супруге.

Место, как уже было сказано, нашлось. А вот господин ротмистр изволил принять в довольно-таки неожиданном месте – подземной тюрьме под Кремлем.

Супруга Самойлова вышла в дальнюю камеру, консультировать некую леди, которой отчего-то тоже нашлось место в угрюмом и холодном месте, так что распекали его шефы без посторонних глаз. И, увы, было за что распекать – с тоской сжалось сердце.

– Вам что было приказано, рядовой?! – Ярился над ним ротмистр. – Ходить из бара в бар и требовать выпить за штабс-ротмистра ДеЛара! А вы вместо этого изволили геройствовать!

И, надо сказать, он был в нешуточной ярости. А сидящий за его спиной господин полковник смотрел не менее хмуро.

Правда, часть отвратительного настроения господина полковника можно было отнести на собственноручно сбритые усы – сразу же после того, как ротмистр доложил ему о реакции Его величества на некое событие…

– Шесть! Шесть сантиметров без происшествий! – Горевал тогда князь Давыдов, работая опасной бритвой перед крохотным зеркальцем. – Почти рекорд!

В общем, сочувствия и прикрытия от господина полковника можно было не ждать, так что пришлось выкручиваться самостоятельно.

– Я делегировал! – Доложил Ломов, стоя по стойке смирно.

– Делегировал?!

– Так точно! Нанял людей, что прошлись по всем кабакам и пили за ваше здоровье. Учусь быть начальником! Желаю поступить на офицерские курсы!

– Запомни, рядовой! Никогда не передоверяй важные поручения!

– А пить в кабаках – это разве?.. – Осторожно уточнил Ломов.

– В первую очередь, это приказ вышестоящего начальства! – Гаркнул ротмистр.

– Так я ж сдохну на третьем баре.

– О, я научу вас как пить и не посадить печень! – Оживился князь Давыдов, приподнимаясь с топчана. – Для этого надо всего лишь выпить на тощак…

– Господин полковник, – перебил его Самойлов, продолжая раздраженно смотреть на Ломова. – Ваше сиятельство, прошу прощения. Но если бы Ломов выполнил приказ, то проснулся бы завтра утром, живым и здоровым.

– Так он и сейчас жив и здоров, – пожал плечами князь.

– Да, но необоснованный риск, – заикнулся ротмистр, все еще хмуро глядя на рядового. – Я же за него в ответе! У него мать со слабым сердцем, родные!

– А раз жив, то награждайте. – Строго приказал ему Давыдов.

– Так точно, господин полковник, – вздохнул Самойлов, подошел к Ломову и обнял. – Риск. Риск должен быть оправданным.

– Где бы я еще огромного медведя поцеловал, – пожал плечами рядовой.

– М-да? – Заинтересовался ротмистр, отодвинувшись.

– Огромного, со шрамами. Из Шуйских. – Кивнул он в ответ меланхолично. – Думал, расколдуется. Ну, как в сказках, с принцами.