Владимир Ильин - Замыкание [исправленный и дополненный автором текст] [СИ]

В камеру князь вернулся грустным и слегка подавленным.

– Наверное, я постарел. Потерял популярность и привлекательность! – Сел он рядом со мной на топчан и задумчиво запустил руку в коробку с пиццей.

Не нашел там кусочка и погрустнел еще сильнее.

– Вовсе нет, ваше сиятельство. – Постарался я его приободрить. – Просто это мужская тюрьма.

– М-да? Тогда почему из одной камеры мне ответила женщина? Пьянь, говорит, и распутник, катись прочь… А, нет, это же я ее привел… – Опали усы у Давыдова.

– Не беспокойтесь, господин полковник! Женщины обожают героев! Она непременно вас простит!

Князь тут же воспрянул, вспомнив о моих намеках на некую грядущую заварушку.

– Кстати. Пока был наверху, я сообщил былым товарищам о возможном дельце, – значительно посмотрел его сиятельство вверх а потом на меня. – Не раскрывая детали, разумеется! Но все они, как один, решительно согласились к нам присоединиться! И все как один, непременно совершат серьезные правонарушения, чтобы сюда попасть!

– Великолепно, господин полковник! – Я еле сдержал тяжкий вздох. – Теперь у нас свои люди во всех тюрьмах Москвы!

– Как, Москвы?! Там такие люди, они такого натворят – точно говорю, их непременно рассадят по соседним камерам!

– Ваши господа, несомненно, с заслугами?

– Разумеется!

– И у них есть внуки?

– Конечно, к чему вопросы, штабс-ротмистр?

– То есть, почтенный возраст и иные смягчающие обстоятельства. – Подытожил я. – А будут упорствовать, то можно потом навестить их в сумасшедшем доме.

– Какой удар по вооруженным силам страны… – Понурился князь.

И я бы нашел новые слова, чтобы его подбодрить, но в наступившей тишине вновь что-то зашуршало в воздуховоде.

– Вы слышите, господин полковник? – Обратил я его внимание на звуки.

– А, это… Крысы, штабс-ротмистр. – Пожал тот плечами. – Ими весь Кремль переполнен, что внизу, что в кабинетах.

– Так это же отлично, ваше сиятельство! – Вспыхнул я напускной радостью – Сейчас приманим одну и запустим в камеру к вашей даме! Неужели она откажется от защиты такого храброго офицера против опасного грызуна?

– М-да? – Заинтересованно поднял голову князь. – А что, штабс-ротмистр, это идея! Только на что? – Скептически посмотрел он на пустую коробку из-под пиццы, а затем подвис, глядя на ящик шампанского. – Хотя я готов приманивать на перегар… Знаете, вечно какая-нибудь штабная крыса на него ловилась…

– Господин полковник, это не тот случай. Вы теперь старший по званию, кто вам хоть слово теперь скажет? – Деловито собирал я крошки с картонки в один уголок, сгибая коробку в что-то похожее на кормушку. – Мы лучше по старинке.

В итоге получилась нехитрая конструкция, главная ценность которой заключалась в том, что ее можно было закрепить за стену (пригодилась иголка от одной из медалей с мундира Давыдова), и что грызуну бы точно пришлось вылезти из вентиляции, чтобы откушать столь вкусной еды, запах которой целиком забирался вытяжкой.

И пусть никто не смеет говорить, что приманивать крошками крысу – недостойное двух гусаров дело! На кону сердце женщины!

– А она точно…

– Тшш… – Старался я не спугнуть мелкого, но умного зверька, лишний раз.

– Штабс-ротмистр, мы уже полчаса сидим, никого нет!

– Крыса и должна думать, что никого нет. – Шикнул я. – Тогда она потеряет бдительность и вылезет наружу. Что эта, что вверху.

Господин полковник притих и со всей ответственностью замолчал. Потом слегка захрапел, но я растолкал прикорнувшего офицера, и мы вновь вместе смотрели на кормушку.

Часа через два зашуршало, заскрипело по вентканалам совсем близко.

Давыдов не изменил позы, но слегка напрягся – равно как и я.

В желтоватом отсвете ламп показалась бусинка черного носа, заинтересованно принюхивавшегося меж ржавых стальных решеток. А затем и белое, отчего-то тельце – крупное, лощеное. Перевитое сеткой золотистой проволочки с вплетенными в него самоцветами…

– Стойте, не смейте нападать! – Пресек любые мои резкие движения Давыдов, удержав за плечо.

– Лучинка! – Одновременно воскликнул я.

– Это заповедный зверь во дворце!.. Вы знаете эту мышь? – Сменил гусар досадливый тон на удивление.

– Конечно! – Осторожно поднялся и протянул вперед ладонь, стараясь не спугнуть питомца. – Пять лет назад во дворце потерялась.

– А мыши разве столько живут?

– С артефактом на камнях Силы – разумеется, – шепнул я, подводя руку ближе.

Мышь отдернулась было назад, но вновь принюхалась, словно задумавшись, и, пискнув, буквально прыгнула на раскрытую ладонь, прижавшись всем тельцем.