Макс Фрай - Зеленый. Том 1

Бежала по мосту, словно за ней гналась толпа Лучезарных демонов, кровожадных маньяков и бешеных собак. На бегу трясущимися руками терзала телефон, снова и снова набирая номер Симона, который не отвечал, хоть ты тресни. Лег спать? Пошел на свидание? Просто выключил телефон? Было бы здорово. Все, что угодно, здорово, лишь бы где-нибудь в этом мире по-прежнему был Симон. Тогда он рано или поздно найдется. Возьмет телефон, ответит, – думала Цвета. – Когда-нибудь точно ответит. Не может быть, что исчезло все сразу – и Маяк, и Симон.

С другой стороны, это даже логично, что исчезло все сразу. Вместе было, вместо и должно исчезать! Например, – думала Цвета, – я от чего-нибудь умерла. Не мучилась, просто сердце остановилось, как когда-то у папы, это тоже логично, я же в него пошла. И вот такая глупая смерть на Другой Стороне оказалась – лежишь мертвая и не понимаешь, что умерла. Просто у тебя больше нет ни живых друзей, ни света Маяка. И никогда не будет – ни их, ни покоя, ни жизни. Ничего здесь больше не будет, кроме одинокой, утратившей смысл меня. Не зря все наши так сильно боятся на Другой Стороне умереть.

Или, например, – думала Цвета, – я-то жива, зато дома внезапно наступил апокалипсис, как в древних книгах описывали. Жрецы считали, что такое в любой момент может случиться. Вдруг раз – и исчезла Эта Сторона. И все наши люди тоже исчезли, даже те, кого в тот момент не было дома. Отовсюду поисчезали, и все дела. А я почему-то осталась. Или на самом деле я тоже исчезла? Просто тот, кто исчез, сам об этом не знает? И я буду теперь вечно скитаться по этой дурацкой набережной и гадать, что случилось? Небытие выглядит так?

Сидела на набережной на лавке, держала в руках трубу, время от времени дула в нее изо всех сил. Понятно, что при таком подходе из трубы доносилась не музыка, а только разрозненные звуки, протяжный вой, невыносимый визг, жалобный хрип. «Дыхание есть дыхание, – думала Цвета. – Пока труба откликается, я жива. Хотя такими жуткими звуками, как у меня получаются, вот разве что действительно мертвых из могил поднимать».

И тут в кармане завибрировал телефон. Симон кричал в трубку, как ненормальный: «Что случилось? От тебя за два часа было сорок восемь звонков!» Цвета слушала его и молчала. Не нарочно, чтобы теперь он как следует испугался, просто ни слова произнести не могла. Наконец собралась с силами и сказала:

– Отведи меня прямо сейчас домой, пожалуйста. Если получится. Я больше не вижу свет Маяка.

Дома Цвета первые сутки пролежала на спине, лицом кверху, причем не в постели, а на твердом полу. Это было до ужаса неудобно, все тело ныло, и не удавалось надолго уснуть, зато неприятные ощущения успокаивали, Цвета им безоговорочно верила. «Если ощущения неприятные, значит, они точно есть. Значит, и я есть, – думала Цвета. – И мой дом тоже есть. Я же сейчас именно здесь, а не где-то лежу на полу. И все остальное, получается, есть: дом не в пустоте болтается, а стоит на улице. А улица находится в городе. А город – в огромном мире, который везде. Существует и продолжается, как ни в чем не бывало. Не было никаких апокалипсисов. И не могло их быть. Я же сама сто раз и читала, и на публичных лекциях слышала, что древние жрецы ошибались, когда утверждали, будто мы можем исчезнуть в любой момент. Кто угодно может ошибаться, почему вдруг они – нет? Пока существует Другая Сторона, мы не исчезнем. Это технически невозможно. А Другая Сторона – настолько неприятное ощущение, что уж оно-то сто пудов есть».

Состав и пропорции:

сухой яблочный сидр 100 мл;

светлое пиво (Lager) 100 мл;

водка 15 мл;

апельсиновый ликер «Куантро» 15 мл;

ликер «Мидори» 30 мл;

персиковый шнапс 15 мл;

персиковый ликер Southern Comfort 15 мл;

лед.

В бокал коллинз положить лед, налить водку, шнапс и ликеры, потом добавить сидр и пиво.

Стефан пьет кофе. Эта чашка уже вторая. Он не такой уж великий любитель, но тут вдруг его проняло. Кофейня «Beh Rahim» – опасное место, натурально ловушка. Вот так свернешь на минутку из любопытства и, чего доброго, сдуру достигнешь самадхи. «И как из него потом выбираться обратно? – весело думает Стефан. – Не к тому меня готовила жизнь!

Вот это, дорогой друг, – адресно и немного злорадно думает Стефан, расплатившись за третью порцию кофе, – тебе обязательно надо попробовать, чтобы перестал зазнаваться. Не навсегда, упаси боже, я не настолько монстр, чтобы такого тебе желать, но минуты на полторы совершенно точно не помешает, просто для новизны ощущений». – И метко отправляет почти полную чашку изумительно сваренной «Эфиопии» в оставленный на вокзале чемодан.