Макс Фрай - Зеленый. Том 1

Часом позже Соня покидает кафе под названием «No Fire No Glory», словно бы специально придуманным, чтобы дразнить лично ее. Но сейчас Соня даже в шутку на них не сердится, Соня спокойна и благодушна, потому что сыта. Еда в этом смысле вполне заменяет выпивку – если заставить себя по-настоящему много съесть, целую порцию, а не кусочек того, крошку сего, как Соня привыкла, тоже на какое-то время тупеешь, в смысле, успокаиваешься немного. И сердце не болит, и дыхание не останавливается, даже когда выходишь из полумрака кафе на улицу, а там внезапно синее небо, почти по-летнему теплый ветер, веселый солнечный день. Ничего особенного все равно не почувствуешь, только легкую радость, умиление, или как там оно называется, довольно приятное ощущение, но такое слабое и незначительное, все равно что почти ничего. Поэтому Соня не особо любит быть сытой, тогда лучше уж сразу пьяной, все-таки быть пьяной в сто раз интересней и веселей. Но изредка можно и сытой – просто разнообразия ради. Соня любит разнообразие, с ее точки зрения, только ради него и придумана жизнь.

«Вот сейчас, пока я такая спокойная, сытая и всем на свете довольная, надо зайти к Дите, – думает Соня. – Дита обрадуется. И быка ей сейчас отнесу. И скажу, что браслет потеряла. И может быть, наконец пореву. И попрошу Диту со мной хотя бы всю осень не ссориться, назло моим глупым предчувствиям. И дураку-сценаристу, если он где-нибудь все-таки есть».

Состав и пропорции:

ликер «Блю Кюрасао» 50 мл;

апельсиновый сок 75 мл;

лед.

В шейкере со льдом встряхнуть «Блю Кюрасао» и апельсиновый сок. Процедить в бокал для мартини.

Встретил их в переулке между Вингрю и Пилимо. Шел в кофейню, которая возле музея, а ребята как раз выходили из ресторана Gaspar’s. Блетти Блиса он узнал издалека и первым делом подумал: ну надо же, бывают и совсем случайные встречи, просто так, а не потому, что я захотел. Я бы, может, и захотел, просто забыл о нем начисто, слишком много всего успело с тех пор стрястись. И он тоже хорош, обещал объявиться в ближайшее время, а сам не позвонил. Хотя черт его знает, может, он-то как раз и звонил, просто не заставал, я же вечно болтаюсь где-нибудь вне зоны обслуживания. Самый недоступный в этом городе абонент.

Пару секунд колебался – подойти или лучше не надо, все-таки чувак не один. Но любопытство оказалось сильней деликатности. Интересно же, что там за девчонка, из-за которой Блетти Блис не вылезает с Другой Стороны. Остальные хлебнувшие здесь забвения и чудом вернувшиеся домой теперь даже слышать о Другой Стороне не хотят, палкой их сюда не загонишь. Я-то не в счет, у меня просто нет выбора. С другой стороны, у него, получается, тоже нет.

В общем, помахал им и подошел, заранее приготовившись сразу сослаться на дела и уйти, если ему не особо обрадуются. Но Блетти Блис, наоборот, как-то даже слишком сильно обрадовался, словно они были не едва знакомы, а крепко дружили всю жизнь. Воскликнул:

– Ну ничего себе! Нинка, прикинь, это он и есть! Который все может. – И объяснил удивленному Эдо: – Как раз сегодня нашел в бумажнике твою визитку и весь вечер ей о тебе рассказывал. Мифы и легенды о профессоре Ланге это у нас теперь новый жанр устного творчества. А я – народный сказитель. Когда совсем надоест работать, буду на ярмарках за еду выступать.

– Эпос, – подхватила его спутница. – Практически «Песнь о Гайавате», только гораздо лучше, потому что боги, битвы и чудеса на месте, а с голоду никому не пришлось помирать.

– Да, – согласился Эдо, – чего не было, того не было. Я – противник диет.

Она ему очень понравилась; то есть даже не так, «понравилась» – это умозаключение, вывод, оценка, а он не успел ни подумать, ни, тем более, оценить, просто как-то сразу стало понятно, почему Блетти Блис на Другой Стороне целыми днями сидит. И что правильно делает, тоже сразу стало понятно. Такими девчонками – смешливыми, теплыми, звонкими – разбрасываться нет дураков.

Было ясно, что между этими двумя нет секретов, можно обо всем говорить без утайки, поэтому он сразу сказал:

– Я пару раз заходил в тот бар с желтыми фонарями. Так ничего и не понял. Вроде совершенно обычный бар, не застрявший между мирами и временами, даже не чей-нибудь сон. И люди там нормальные, местные, законов природы особо не нарушают. В какой реальности родились, в такой пиво и пьют.

– Мы тоже туда заходили, – кивнул Блетти Блис. – Мне, честно говоря, стремно было, но Янина сказала, вместе точно не пропадем. И оказалась права, не пропали, как видишь. Даже голова поутру не болела; ну, правда, мы и выпили всего ничего.