Александр Прозоров - Любовь ифрита [СИ litres]

Михаил поневоле испытал уважение к фантазии мальчика, ухитрившегося превратить в потрясающее шоу всего лишь несколько простеньких заговоров на русалочье дыхание, хождение по огню и банальнейшее перемещение через зеркала. Зрители буквально пищали от восторга и отбивали ладони аплодисментами. Наверняка, они были готовы завалить иллюзиониста цветами – но букеты относятся к тем вещам, которыми нужно запасаться заранее.

Ифрит был уверен, что его восхищение замечательным «фокусником» со столь поразительными умениями разделило через интернет еще не меньше сотни-другой вампиров, оборотней и колдунов.

Когда довольный собою «Индира Су» – усталый, с заметно размазавшимся гримом – еще только раскланивался перед зрителями, Михаил на всякий случай проверил заточку сабли, спрятал ее в ножны, завернул в старую мешковину, переместился в торговый центр, сел за руль своей серебристой «акуры» и отправился в путь.

К гостинице ифрит приехал примерно за полчаса до полуночи. По его прикидке, к этому времени зрители уже должны были разойтись. Во двор колдун закатываться не стал, опасаясь ловушек. Если уж охотник на вампиров решил созвать к себе всех желающих – в гостях у него можно ожидать чего угодно, вплоть до пехотных мин и пулеметов.

Михаил прожил долгую жизнь, и да – однажды уже напоролся на картечный залп в безлюдном месте за тихими воротами.

Припарковавшись у засыпанного свежим снегом газона, ифрит сходил к багажнику, достал из инструментального отделения длинный матерчатый сверток, после чего пискнул сигнализацией и отправился к забору. Постоял там, приглядываясь, прислушиваясь и принюхиваясь к обстановке.

Вокруг отеля царила удивительная тишина, спокойствие, неподвижность. Что показалось Михаилу весьма странным даже для столь позднего времени. Ну, не может постоялый двор быть унылым, как монастырь в конце великого поста! Даже в полночь там всегда найдутся недогулявшие пьянчуги, с громким гомоном вышедшие покурить, или играющие в снежки веселые подростки, или просто служащие, урвавшие минутку передохнуть и глотнуть свежего воздуха.

Посему Михаил в близкие и удобные ворота соваться не рискнул – а отправился к пешеходной тропинке, ведущей к остановке. Но даже здесь не открыл калитку – а перемахнул через забор метрах в десяти от нее. И сразу увидел темную фигуру, таящуюся рядом со входом.

Фигура повернулась на шум, сделала два шага вперед, громко спросила:

– Ты еще кто?

– Посетитель! – ответил Михаил и что есть силы ударил хитреца свертком в солнечное сплетение. Сумрачный незнакомец негромко крякнул, сложился пополам, и ифрит тут же вцепился зубами ему в загривок, сделал жадный глоток, еще один, потянул еще немного энергии и уронил совершенно обмякшее тело. Сладко зевнул, отер губы и одобрительно кивнул: – Молодец, дружище! Это была отличная засада!

Отсюда, от калитки, стало видно, как вокруг отеля снуют какие-то личности, как выезжают с парковки редкие автомобили, а вместо них закатываются другие. И парковка оказалась отнюдь не заснеженной, а черной, растаявшей, и окна в здании то загорались, то гасли, и шумы непонятные постоянно возникали там и тут. Все вместе взятое означало, что гостиницу и двор вокруг нее кто-то накрыл крепким мороком, скрывающим все, происходящее внутри ограды, от внешних взоров. Сделать подобное мог только очень, очень сильный чародей – но никак не жалкий чудик, решивший поживиться возле калитки поздними прохожими.

– Может быть, наш мальчик работает не один? – заподозрил ифрит. – Столь мощной иллюзии даже мне, наверное, не сотворить.

Михаил вздохнул, сунул руку в сверток, нащупывая рукоять сабли, и осторожно двинулся вперед.

То, что он подобрался к отелю по тропе, оказалось весьма удачно. На парковке творилась некая суета, слышался звон железа, далеко в стороны разносилось пыхтение и стоны. По косвенным признакам – хищники кушали травоядных. Вестимо, представление «индийского мага» собрало к «Устюгу» слишком много самой разнообразной публики. И у этой публики имелись серьезные неразрешимые разногласия…

Ифрит решил, что ему туда не надо – и вдоль стены пробрался до помойных баков. Там, само собой, находился служебный вход в какую-то кухню. Может – ресторана, может – столовой, а может – здесь все это было единым общим блоком.

Михаил потянул створку, чуть выждал. Мягко и медленно, готовый увернуться при первой опасности, прокрался внутрь.