Ольга Чигиринская - Оборотень

В пригородной лесополосе мусор валялся тоннами. В основном — полиэтиленовые пакеты со всякой дрянью, пластиковые бутылки и прочие городские отходы. Но местные собиратели утиля знали: если порыться, можно разжиться неплохой добычей. Уж во всяком случае, макулатура и стеклянная тара тут не задерживались. Каждое утро дядя Миша, местный уважаемый бомж, прочесывал свои «владения», собирая себе на бутылку и закусь, а если повезет — то и на что посущественнее.

За много лет дядя Миша отучился удивляться: чего только в мусоре не найдешь. Он мог бы рассказать немало историй, как смешных, так и страшных — случалось находить и трупы, и брошенных детей, и…

Поэтому он не испугался и не удивился, увидев торчащие из-за куста голые волосатые ноги, перепачканные грязью. Только вздохнул, нащупал в кармане раздолбанную «нокию», оставил свою тележку двинулся к кустам — убедиться, труп это или нет, от этого зависело, кому звонить — милицейским, медикам… или никому.

Глазам почтенного бомжа предстала довольно нелепая картинка: совершенно голый молодой мужик, весь измазанный в грязи, валялся под кустом в очень неудобной позе — словно пытался калачом свернуться, как пес. Лицо замарано кровью и облеплено белыми перьями, а рядом — останки растерзанной курицы. Одно перо, прилипшее к губе, трепетало в такт выдохам. Живой, стало быть. И ран не видно… Бомж спрятал телефон и потормошил спящего за плечо:

— Эй, парень!!! Чё с тобой, парень?

Голый дернулся, раскрыл глаза, бессмысленно воззрился на дядю Мишу. Но спустя мгновение взгляд стал вполне осмысленным, и мужик хрипло спросил:

— Где я?

Дядя Миша выпрямился, пожал плечами:

— В Поповке. В леске тутошнем.

Голый сел, схватился за голову:

— Поповка… твою ж мать… Поповка…

— Слышь, мужик… тебе, может, докторов вызвать? — участливо спросил дядя Миша.

— Нет, нет, — торопливо ответил голый, утер лицо и скривился, обнаружив, что оно в крови и перьях. — Перепил я вчера жутко, дядя. Пойду домой.

Бомж пожевал губами, раздумывая, звонить ментам или нет — видно же, что мужик не в себе. И врет, что перепил вчера, пахнет только кровью и землей… Решил не звонить. Не любил дядя Миша лишний раз с полицией общаться.

— Ну иди, — наконец сказал он. — Только это… ты прикрыться чем раздобудь, — на лице дяди Миши появилась злорадная ухмылка. — Вон там, крайний дом с синим забором, вишь? Петровна как раз белье вывесила вчерась, можешь позаимствовать.

И бомж захихикал. Голый поднялся, ещё раз безуспешно попытался вытереть лицо:

— Спасибо, дядя. Бывай.

И, пригибаясь, побежал к подворью Петровны.

Синий, недавно крашеный забор виден был издалека, притом деревья и кусты подходили к нему почти вплотную. Валера замер, принюхался. Собакой не пахло — странно. Впрочем, даже хорошо. И он перемахнул забор, оказавшись в огороде на задах одноэтажного домика. Кусты крыжовника ещё курчавились листиками, поэтому Валере удалось пробраться за ними к самой колонке, рядом с которой с веревок свисало белье. Он осторожно качнул воду и старательно умылся, ежась от холодной воды. Потом сдернул с веревки трусы…

И тут в огород вышла пожилая женщина, что называется, в теле. Тело колыхалось под пестрым халатом, пока она перемещалась вдоль веревок с просохшим бельем.

Увидав голого мужчину, она замерла, раскрыв рот. Валера рефлекторно прикрылся трусами и попятился назад, к забору.

Когда он оказался уже у самого забора, Петровна (ибо это была она) вдруг заорала дурным голосом:

— А-а-а-а!!! Помогите!! Грабят!!! Маньяк!

И с неожиданной силой швырнула в него тазом с бельем. Валера увернулся, спешно натянул трусы, сиганул за забор и скрылся в лесополосе.

Ярослав провел ужасную ночь, пусть и не самую ужасную в своей жизни.

Если на тебя западает профессиональная доминатрикс — это, конечно, внезапный плюс. У неё в хозяйстве найдется гель против синяков, перекись водорода, ватные диски, пластырь и эластичный бинт. А ещё у неё кабинет, набитый коврами и подушками, где она великодушно позволит переночевать и не придется тащиться в конуру, которую ты себе временно избрал домом.

Если её соседка — врач, пусть и психотерапевт, но все же проходивший общемедицинскую подготовку — это, конечно, тоже плюс: хоть ей самой и плохо, она осмотрит тебя и сделает вывод, что ни переломов, ни внутреннего кровотечения нет, а в хозяйстве у неё отыщется обезболивающее.