Ольга Баумгертнер - Темные сады Охотника

Она присмотрелась к страницам, в которые были вложены закладки-листья. Еще раз прочла текст. Выписала несколько словосочетаний. Посмотрела в картотеке. И обнаружила книги, названия которых совпадали с выписанным. Нашла все шесть книг на полках и сложила стопкой на столе. Осмотрела книги. Опять проверила наличие на них магических заклинаний. На первый взгляд, обычные книги. Сложила книги в порядке, соответствующем виду листьев на витраже. Потом достала несколько пустых листов и принялась чертить ручкой различные комбинации. Просидев часов пять, она была полностью опустошена. Но больше ни на шаг не приблизилась к разгадке.

Маша бродила по дому, осматривая комнаты. Все двери действительно были открыты. Может быть, Айлерт специально распорядился держать их незапертыми, чтобы ни у кого не было искушения открывать их из Сумрака.

Когда она добралась до кабинета Вебера, в голове немного прояснилось. Кабинет, как и большинство комнат, был обшит деревом. Маша невольно вспомнила трофеи в Охотничьем зале и подумала, что, может, маг и не так фанатично любил растения, раз все в доме обшито «мертвой» древесиной. Ведь эти деревья когда-то срубили, сделали из них мебель, библиотечные полки. Вон даже письменные приборы на столе сделаны из карельской березы, судя по виду. Маша взяла ручку, заключенную в гладкую лакированную деревянную трубочку. Повертела в руке и уставилась на клеймо, выжженное на торце деревяшки.

Зазвонил мобильный. Маша от неожиданности вскрикнула, выронив ручку и ответила на звонок.

— Леша! — закричала он в трубку возмущенно. — Как ты меня напугал!

— Машка, ты чего? У тебя все в порядке? — забеспокоился тот.

— Да все в порядке, просто я тут одна в огромном доме.

— Одна? А этот где?

— Он тут не живет. Если ты про Харди.

— Харди? — Голос у Леши заледенел. — Это с чего это он вдруг стал Харди?

— Леш, перестань, а? — Больше всего Машке в ее женихе не нравилась манера ревновать ко всем подряд. — Он сам так представился. К тому же полным именем его называть — язык сломаешь.

— Он к тебе не приставал?

— Совсем того?

Машка даже покрутила пальцем у виска, хотя Леша этого увидеть не мог.

— Ну, ты же знаешь, какие они. У них инстинкты обостряются… Ну и вообще…

— Это ты мне не доверяешь совсем? — хмуро спросила Маша. — И я кто, по-твоему? Маг или глупая девочка?

— Маш. Ну прости… Я соскучился…

— Я тоже.

— Ладно, шеф зовет, вечером перезвоню… А как у тебя продвигается-то?

— Да пока никак.

— Удачи! Люблю тебя!

И Леша отключился. Девушка вздохнула, подобрала ручку. Посмотрела на метку и скользнула на первый слой Сумрака. Светлые краски кабинета погасли. Вокруг все стало серым, мрачным, размытым. Но она здесь ненадолго, всего лишь понять слово.

«Главный». Вот что это было. Даже, точнее, подразумевалось, что «главное дерево» — береза. Маша вернулась в реальность. Записала на листок. И принялась тщательно осматривать остальные деревянные предметы. На дубовом столе Вебера с обратной стороны столешницы также нашлось клеймо. И Маша записала второе слово — «плодородие». После этого, решив, что она точно на правильном пути, Машка запрыгала по кабинету, радостно выкрикивая «ура-ура!». И чуть не подвернула ногу и не грохнулась, когда встретилась с изумленным лицом застывшей на пороге кабинета Доры. Старая немка что-то неодобрительно произнесла и указала на выход. Машка подумала было, что ее выгоняют из святая святых почившего Вебера, но потом поняла, что ее всего-навсего зовут ужинать.

После ужина она едва справилась с искушением заняться дальнейшими поисками.

— Нет! Режим-режим! — сказала она себе, твердо решив не пренебрегать полноценным отдыхом.

Следующие четыре дня были посвящены поискам знаков на мебели. Маша нашла двадцать девять слов. И дальше все снова застопорилось. Она попыталась сложить слова в нужной последовательности. Кое-что вроде складывалось, но при этом были возможны и другие варианты сочетаний. Маше казалось, что не хватает еще половины слов. Вернулась к книгам и листьям. Три дня промучилась и опять ничего не нашла. Пока, спускаясь очередным утром на завтрак, не увидела клеймо на деревянной панели прямо под головой волка. Она осмотрела остальные панели, но других знаков не нашла. Тогда Маша, вооружившись каминной кочергой, которая вполне смахивала на лом, оторвала несколько досок от стены. Пришла Дора. Опять, охая, в чем-то упрекала Машу. Девушка, увлекшись поиском, честно говоря, и знать не хотела, что сказала ей прислуга.