Татьяна Зингер - Нечего бояться

Из всего списка лаборанту-медику подходило исключительно "нескорое" занятие. Остальное вызвало у меня панику. Сколько же придется трудиться за жалкие пять с половиной?..

Дина опять прочла эмоции по глазам и хихикнула:

-- Не беспокойся, не всё ж сразу. Попросят оформить бумаги -- оформляешь. Занести в палаты лекарства -- сходишь. Никто не станет требовать от тебя больше твоих возможностей. К тому же повышение получишь за год-полтора. Здесь долго не задерживаются; медсестры нужнее лаборантов. У них навыков с опытом больше, а так, в общем-то, занимаются одним и тем же. Ну а зарплата пугает: замуж выскочишь -- денег прибавится.

-- Замуж? -- глупо переспросила я, не уловив нити повествования Дины. Она постоянно перескакивала с темы на тему, заставляя вслушиваться и стараться не проморгать очередной переход.

-- Разумеется! Мне исполнилось восемнадцать, и я в тот же день подала заявку на поиск мужа. На одну зарплату, конечно, проживешь, но на две -- лучше. Плюс пособие за ребенка. Сейчас с первым расправимся, примемся за второго. За него больше дают. Главное, чтобы здоровые рождались. А то за рождение больных не платят.

Мне стало противно от этого "расправимся". Как с вещью, а не человеком, который существовал в её теле. Иногда на животе проступали угловатые очертания конечностей. Дина ругалась: пинается. Ребенок жил своей крохотной жизнью, а она собиралась расправиться с ним.

-- А куда деваются больные дети? -- я сделала незаинтересованный вид.

На секунду Дина засомневалась.

-- Большинство отклонений находят на стадии беременности. Тогда её прерывают на любом сроке. Обычно обходится без травм для матери.

-- Ну, а если не нашли?..

В нашем лагере не было слабых детей или инвалидов. Самые полные или худые отличались здоровьем и хорошей физической подготовкой. В основном болезни были приобретенными, но не генетическими.

Судя по всему, Дина задумалась над судьбами тех младенцев, которые не пригодились Единству. А я вот не думала, потому что знала правду. Если правительство с легкостью избавляется от взрослых, утаскивая их ночами из бараков, то с новорожденными куда проще. Их отсутствия никто не заметит.

-- Значит, прерывают жизнь после, -- вдруг морщинка меж бровей Дины разгладилась; она определилась с ответом. -- Какая разница? Это не полноценный человек, он даже мыслить толком не умеет.

Дина выдала форму и отправила меня на прием посетителей, в другое крыло больницы. Там было оживленно: недовольные толпились и требовали обслужить их, медики не справлялись, носясь точно пчелы около цветков. Люди еле-еле помещались в приемной. Словно все жители Со-На неожиданно захворали.

-- Что такое? -- поравнявшись с одной из медсестер, удивилась я.

-- Новенькая? Ну, хвала Единству! А то тут повеситься можно. Вакцинация против мора, будь она неладна. Иди, оформляй заявления. Ух, ещё немного, и придется ставить уколы прямо в коридорах....

Уточнять, как именно оформлять, я не отважилась, и медсестра, ловко юркнув между группой людей, растворилась среди посетителей. Пришлось искать того, кто объяснил бы подробнее. Через полчаса я неожиданно влилась в общий ритм. Сумасшедший и крутящийся, полный ругани и обвинений. Вначале стеснялась, робко просила назвать порядковый номер заявления и сверяла его с каталогом в рабочем планшете или заполняла новое; вскоре освоилась, голос стал строже и безразличнее. Чую, пара деньков, и я научусь хамить, как остальные медсестры.

Присесть удалось к обеду. Кормили прямо в больнице, в отдельном корпусе. Я взяла побольше пюре с подливой и плюхнулась на свободную скамью. Место рядом заняла Дина.

-- Обживаешься? -- с лету вопросила она.

-- Ага, -- я убрала выбившуюся прядь за ухо. Видок оставлял желать лучшего: потрепанная, взмыленная и осоловевшая от беготни.

-- О, вижу, сбор заявлений пошел на пользу аппетиту, -- она хохотнула в кулак, отметив размер порции. -- А вообще привыкай, у нас частенько так. Народу по радио-вещателю объявили о вспышке мора, и горожане ринулись защищаться.

-- Мор? -- слово нешуточно встревожило. В прошлый раз из-за суматохи я пропустила его мимо ушей, не сосредоточилась на смысле. После мысли было не собрать в кучу -- какие уж тут раздумья. И вот, наконец, осознала всю жуть происходящего.

-- Точно, ты ж зеленая совсем, не в курсе дел. Да-да, чума, мор -- как больше нравится. Болезнь нищих и бесправных, -- она процитировала кого-то из писателей. -- Официально не она, конечно, но в народе зовется так. И симптомы отдаленно похожие. Сначала появляются почернения, которые перерастают в гниющие язвы. На последней стадии мясо слезает с костей лоскутами... -- звучало как текст из учебника, но не человеческая речь; я передернулась. -- Ну а в итоге -- каюк. Целые города полегли. Лекарство ищут, но тщетно. Якобы прививки помогают, да если так -- почему с каждой вспышкой число заболевших увеличивается?