Евгения Сафонова - О волчицах, джедаях и снежных королевах

Я забыл, в который раз переступил через себя, когда стал хранителем вашей тайны. Переступил не только через запреты Ордена, не на пустом месте возникшие. До нашей встречи я помыслить не мог о том, чтобы выделять кого-то в своей любви к Свету и всему сущему. А после… а после — не посмел помыслить.

Подавить чувство легко, если захотеть.

Ты её, чистейшую, заподозрил в измене? Её, в своём убийце до последнего видевшую добро… Даже если бы не было тебя, мы бы никогда не смогли быть вместе. Ведь мы оба всю жизнь переступали через себя. И только ты смог научить её тому, что помимо долга в жизни может быть что-то ещё.

В тот день, когда по всей Галактике моих братьев по Ордену вырезали, как скот, стреляя в спину, я убил не только Энакина Скайуокера. Я убил Оби-Вана, каким ты его знал. Если бы ты только мог предположить, в какой персональной преисподней горела моя собственная душа, когда я поднял меч на брата и друга. На того, кого всё-таки выделил из своей ровной, никого не выделяющей любви.

Но я ведь уже привык переступать…

Я ушёл, оставляя за спиной умирающего мальчика, которому всегда было холодно. Я ушёл, чтобы увидеть, как от разбитого сердца умирает твоя королева — светлейшая, прекраснейшая, несгибаемая, но всё-таки сломленная. Ушёл, чтобы в аду своего одиночества подарить Галактике новую надежду. Сдаться и умереть было бы куда проще, но я не мог свернуть с избранного пути. Для чего-то ведь я пережил Мустафар и приказ шестьдесят шесть.

Я видел, как вырос твой сын. Он похож на тебя, но… есть в нём то несгибаемое, чего не было у тебя. Истинный сын своей матери. Быть может, ему удастся найти баланс между скоростью и чувством долга.

Жаль, что маска скрывает твоё лицо. Эни, Эни, малыш Эни…

Когда-то я убил тебя. Сегодня я верну тебе должок — и исполню своё последнее «должен».

Ага, вот и Люк подоспел…

Мельком улыбаюсь. Слушая твоё хриплое дыхание, поднимаю меч и закрываю глаза. Ты не поколеблешься, я знаю. А мне не страшно.

Это же так просто — в последний раз переступить через себя…

— А его точно нельзя отправить назад? — Эльза не сводила льдистый взгляд с дверей тронного зала.

— Мы бы с радостью, Ваше Величество, — вздохнул Кай — её мажордом и верный советник, стоявший рядом с троном. — Но вы же знаете…

— Знаю, — Эльза устало кивнула слуге у входа в зал. — Открывайте.

Слуга послушно распахнул двустворчатые двери.

— Его Высочество Ханс, — провозгласил Кай, — принц Южных Островов!

Принц вошёл в зал в сопровождении немногочисленной свиты, сияя белозубой улыбкой и светлой весенней зеленью лучистых глаз. За минувший год он ничуть не изменился; разве что нос теперь был с горбинкой.

Эльза вновь вспомнила удовлетворение, охватившее её, когда любимая сестрёнка вмазала этому прохвосту на корабле, да так, что тот вывалился за борт — и постаралась отогнать желание обратить принца в ледяную статую для дворцового сада.

— Ваше Величество, — Ханс учтиво поклонился.

— Ваше Высочество, — в голосе Эльзы звенели хрусталинки льда.

— Позвольте принести свои извинения, — торжественно молвил принц. — За все неудобства, которые я причинил вам минувшим летом.

— Неудобства? — Эльза улыбнулась, но в глазах её светилась голубая сталь; казалось, ещё немного — и о взгляд королевы можно будет порезаться. — Вы хотели захватить престол Эренделла, покушались на мою жизнь и оставили мою сестру Анну умирать, когда она молила вас о помощи. Вы это называете… неудобствами?

— Но ведь всё обошлось, — Ханс лучезарно улыбнулся. — Ваше Величество, позволите объясниться?

— Я бы с радостью не позволила вам перешагнуть порог этого зала, — парировала Эльза, — но раз вы уже здесь — так и быть, объясняйтесь.

— Ваше Величество, я всегда чувствовал в себе задатки хорошего короля. Получше тех, какими стали бы одиннадцать из моих братьев, — принц усмехнулся. — И, согласитесь, в ваше отсутствие я управлял Эренделлом весьма неплохо.

— Это не даёт вам права захватывать чужое королевство.

— Но согласитесь, что жениться на наследнице чужеземного престола куда гуманнее, чем пытаться захватить свой посредством убийства собственных братьев, — пожал плечами Ханс. — Всех собственных братьев.

— Вот как? — Эльза побарабанила тонкими пальцами по подлокотнику трону, и тонкая паутинка инея окрасила серебром тёмное дерево; опознав знакомые симптомы, Кай поспешил отступить назад. — А убийство чужеземной королевы вы тоже считаете… гуманным?