Александр Уваров - Бардо дождя [СИ]

Чего тянется?

Вот, перестал тянуться. К делу перешёл.

— Терминальное поведение в социально опасной форме…

Провёл рукой над фотопанелью. Бело-туманная плоскость возникла над столом и так, чтобы видно было и мне, развернулась градусов на тридцать. Побежали по ней — буквы, цифры, ленты фотографий.

Досье.

— Вот причина вашего ареста. Официальная причина.

Задаю первый глупый вопрос.

— Следили за мной?

— Три с половиной месяца, — подтверждает офицер.

Странно, что ответил. Мог бы и не отвечать. Мог бы срок не называть.

Три с половиной?

Провожу рукой по лбу. Пот.

Червяк, наглый и липкий червяк завёлся в груди, сосёт сердце.

Тоска. А потом — раздражение. Растущая злость. Гады!

Три с половиной месяца. Они началу слежку сразу после того, как Катрина…

— Хорошее, простое русское имя — Катрина.

«Профессор» снова хихикает. Издевательский смешок. Вот дать бы ему…

На полсекунды поворачиваю голову.

…по белой, скуластой, мучной роже! По вплавленным в бесстыжие глазёнки синим линзам оптокорректоров! По серым, издёргавшимся в издевательских смешках, ниточно-тонким губам!

Дать!

И…

Надо задать ещё один вопрос. Дышу глубоко.

Ещё один глупый вопрос:

— А то, что я принял рицин, ставит общество под удар? Весь округ под ударом или только мой уголок? Тот, что возле железной дороги…

Смеюсь. Да, теперь моя очередь смеяться.

Офицер озабоченно смотрит на чёрную панель часов. Переводит взгляд на экран полицейской инфосистемы. Снова на часы…

Бормочет: «это нам решать…»

— По данным службы наблюдения, рицин вы приняли в двадцать два часа шесть минут, — подаёт голос «профессор».

Офицер морщит лоб. Полоска стриженых «в ёжик» волос ползёт вниз.

Вот как, оказывается, мыслительный процесс-то выглядит. Призадумался. Обеспокоился.

И что у него взгляд скачет? Для чего время отмеряет? А ведь отмеряет, не иначе!

Они меня подыхать сюда привезли.

— Прошло около двух часов, — продолжает «профессор».

— А если точно… — подаёт голос офицер.

— Заткнулись, господин капитан! — бросает команду «профессор».

Капитан подчиняется, даже не пытаясь возразить. Чешет кончик носа.

— Данные диспансеризации и сканирования желудочно-кишечного тракта показывают, что токсины достаточно активно действуют на ваш организм и примерно…

На мгновение прикусил губу.

И выдал:

— Да, в общем, теперь уже в любую минуту можно ожидать существенного ухудшения вашего состояния. Ткани кишечника, печени и почек поражены весьма серьёзно… Ударную дозу приняли?

Пожимаю плечами.

— Не считал. Касторовые бобы дёшевы. Даже при моих доходах можно было бы купить. Но — не покупал. Бродил, знаете ли, по заброшенным полям в окрестностях Вишняковского леса… Там, знаете ли, руины одни. Говорят, когда-то это место было обжитым и многолюдным. А теперь вот заросли одни…

Офицер грозит пальцем.

— И чужие земельные участки. Со строениями!

Возражаю:

— Хижины одни. Еду на костре варят! А клещевину разводят на масло. Из него, говорят, какое-то топливо для моноциклов научились делать. А ухаживать за растениями лень, вот и…

Прикладываю ладонь к груди.

— Только воровство мне не шейте! Я бобы честно добыл, на заброшенном участке!

— Щедро насобирали, — выдаёт неприятно заскрипевшим и истончившимся голоском «профессор». — Горстями бобы жрали? Что уж наверняка? Совсем жить невмоготу, терминальный вы наш?

И хлопает в ладоши.

— Это хорошо, это очень хорошо!

А я прошу их:

— Отпустили бы вы меня? Ей-богу, опасности от меня никакой! Отпустили бы сдохнуть, да и дело с концом! Лёг бы на травку где-нибудь в парке, а там…

Офицер снова бросает взгляд на часы.

— И в душ меня зачем-то таскали. А зачем? Будто грязь что-то значит. В моём положении…

— В твоём положении?!

«Профессор» перебивает меня.

И срывается на крик.

— Положении! Болван! Воистину, болван! Хочешь, я расскажу тебе, какое у тебя положение?

О, положение чудесное, комок ты грязи! Твою беременную подругу раскатал по мостовой один важный чиновник. Произошло это четыре месяца назад…

Тошнотная резина подкатывает к горлу. Отступает, гуттаперчевым шариком медленно проползая по пищеводу — от горла к желудку. Задерживается на мгновение. За это мгновение горькая слюна успевает заполнить рот до краёв.

Шарик прыгает вверх. Неожиданно резко.

— …Ты что-то пытался объяснить этому ублюдку? Пытался рассказать ему о его неправоте, духовной деградации, общей толстокожести и моральном помешательстве?