Франсуа Делоне - Нельзя оставаться людьми

Вообще в деревне не скучно. Бывает, что деду с бабой помочь по хозяйству надо. А чаще — не надо. Хочешь, за грибами ходи, хочешь — на рыбалку.

Обычно пацаны рыбачили на удочку. А тут кто-то бредень раздобыл, утащил у отца. Ясное дело, толпа собралась, пошли рыбу ловить. Раз протащили по дну, ведро целое поймали. Плотва да пескари. Мелочь, но много ее. Ура! Уху давай варить. Прямо тут, на берегу, в ведре.

А двоим неймется. Еще полезли, еще ловить надо. Вытянули на берег — опять ведро! а складывать некуда. Так они в траву кучей свалили и еще на один заход. Потом еще на один, да еще…

— Э! Хорош! — крикнул Вовка. — Испортится же.

— Наше дело, — ответил один. — Домой снесем.

— Да куда столько-то? Пузо треснет.

— Что не съедим, то выкинем.

Сильно Вовка разозлился на них.

— Что ж вы, заразы, такие жадные до халявы?! Прям всем мурлом жрать кидаетесь. Свиньи прямо натуральные, смотреть на вас противно…

Ну что, подрались, конечно. Пришлось отвечать за свиней. Ответил с удовольствием, с душой! Остальные пацаны, хоть в драку не лезли, на Вовкину сторону встали, жадность не одобрили.

Эти двое улов свой завернули в бредень и утащились домой. Ухи общей так и не отведали. Вечером бабушка бодягу к Вовкиным синякам прикладывала, а дед ухмылялся в бороду. Серега с кровати волновался. Огорчался, что без него Вовка бой принял. Так вот в деревне жить.

Потом город, осень, школа. Суета, дела. Вовка задумал стать юристом. А куда еще после школы? Оценки все хорошие, но душа ни к чему не лежит. Черт его знает, кем стать в жизни охота. Поговорили с отцом, и решили, что юрист — это неплохо.

Закончил школу, поступил на юридический. Пролетел первый курс. Без отличий, и без хвостов — средне. Учился честно, но без искры — не горела учеба, не манила.

Юристы оказались людьми бессовестными. И Вовку тому учили. Точнее, не так… Нельзя юристу по совести: перед законом равны все. Сильно порой возмущался Вовка, читая судебную практику. Видно же, что барахло-человек, а дело выигрывает. Как бы дал ему в рыло бессовестное! Но нельзя бить. Разбор надо вести по закону.

Потому что, если по совести, то вообще дрянь получается. Совесть у всех разная, и правда разная. И кто тогда прав? А тогда прав тот, кто сильнее. «Ах, сила?!» — смекали люди, и пошло-поехало государство в разнос. Давно это усвоили, до Древнего Рима еще: хочешь государство, хочешь мира — никакой совести, только закон! В общем, разочаровался Вовка в учебе — не хотел с совестью расставаться.

Второй курс пошел. Зимой после сессии к деду с бабой приехал погостить на пару дней. Соскучился.

В деревне снег белый, пушистый. Дорога скрипит под шагами. Тихо без машин. Воздух чистый, вкусный. Ветерок сыграет, дымом пахнёт древесным.

Сели вечером за чаем, разговорились с дедом. Баба в разговоры не лезла никогда, слушала рядышком.

— Ну, как учеба, внук?

— Да не очень, деда, — кисло ответил Вовка. — Поперёк она мне. Не увлекает.

— Чего ж ты в юристы-то пошел? Шел бы вон в генетики, или на программиста…

— Да ну, — Вовка махнул рукой. — В программисты никогда бы не пошел. Игры писать, виртуальность плодить… Глупо это. Только время зря.

— А куда его девать, время-то?

— Время надо с пользой проводить. Книжки читать только для дела. И никаких игр. Ни к чему эти пустые развлечения.

Дед хмыкнул:

— Ходить научился, а куда идти — не знаешь.

— В смысле?

Дед вздохнул и заговорил обстоятельно.

— В смысле, как жить правильно — знаешь, а что делать с жизнью — не знаешь. Беда это, Вовка. Плохо, когда человек киснет и живет как робот: сначала от сессии до сессии, потом от получки до получки… и так до могилы.

Дедовы слова отозвались у Вовки смутным беспокойством. Как будто понял, что потерял что-то. Неясно, что именно, но пропажи не хватает. Стало неуютно и тревожно.

— И как быть?

— Искать, внук. Книжки читай. Культура дает человеку смысл жизни.

Вовкино волнение обретало форму, сгущалось. У пропажи появилось имя — смысл жизни.

— Деда, а ты чего в жизни хочешь? О чем мечтаешь?

— Я-то?! — дед хмыкнул. — Молодым стать хочу. Не нажился я на этом свете.

Вот таким Вовка и вспоминал деда. Вспоминал уже на похоронах, через месяц, глядя на открытый гроб. В гробу лежал дед. Почти такой же, как раньше, только какой-то серый. Будто заснул.

Недавно же разговаривали! А сейчас его закопают. Полоска бумаги зачем-то на лбу. Типа венец бумажный… Оказывается, крест ставят в ноги покойного, а головой укладывают на запад. Копателям надо дарить куски полотна, на котором спускали гроб в могилу. Надо раздать всем платочки. И надо помянуть алкоголем. Еще что-то надо, за чем Вовка не уследил… Зачем это всё?! Глупо. Но что-то делать хотелось. Просто так закопать и уйти — казалось неправильным.