Ян Вирин - 23-й век

На каждый чих у Глаза была комиссия. Причём они распадались, опять возникали, опять распадались, так как не давали никаких результатов.

Вот таким путём старался Глаз следить за всем, что происходит в академии — с помощью комиссий. Они являлись его маленькими глазами, которые бегали и собирали для него бесценную информацию. Вся структура ККА была гнилой. Как в те времена, когда киберги прятались в пещерах, в переходах…, подумал Рентон. Эта мысль заставила его тело содрогнуться. Он поборол своё презрение к системе руководства и пошёл по направлению к киоску, секретному месту встречи.

Всякий раз, когда один из них должен был немедленно переговорить с другим, они шли в киоск ККА. Он являлся так называемым убежищем, ведь в нём всегда было множество народу, и в нём никто не обратит внимание на их встречу — она могла произойти и случайно.

С другой стороны, многолюдье в киоске являлось помехой, ведь разговаривать о секретных вещах в таком форуме — небезопасно. Но эту проблему Рентон решил очень просто и мудро. Если Рентону надо было сообщить что-то очень важное, то он просто напросто передавал ей свой передатчик, в котором находился определённый файл, а если же Мишель должна была рассказать ему о чём-то, то они просто-напросто заводили беседу о погоде, а Рентон потихоньку считывал нужную информацию с мозга Мишель — он был очень сильным менталитиком.

Около киоска также находилось медецинское отделение, так что Рентон всегда мог сказать, что прервал свою работу, потому что плохо себя чувствовал и решил пойти в в мед-отделение, а потом зашёл в киоск, чтобы перекусить. В мед-отделение приходило столько народу, что медики просто были не в состоянии запомнить всех посетителей.

Поднявшись в десятый корпус, Рентон вышел из лифта и пошёл по коридору, ведущему в мед-отделение. У него и вправду болела голова, и он решил прекратить мучения с помощью таблетки.

Получив круглую белую пилюлю, он вышел из отделения и направился в киоск — он находился напротив, по другую сторону прохода. Рентон сразу же увидел Мишель. Даже без его способностей менталитика, легко можно было её отыскать даже в такой толпе. Во-первых она была красивой, слишком красивой для своих лет, а во-вторых у неё были яркие русые волосы — такие волосы трудно было не заметить.

— Привет Мишель — поприветствовал её Рентон.

— Здравствуй… — голос её дребезжал, было видно, что её что-то волнует. Кроме этого Рентон почувствовал её внутренний страх, посмотрев ей в глаза. Она действительно боялась.

— Что ты тут делаешь в такое время? — спросил Рентон. Вопрос совсем не— уместный — он был задан для проходящих мимо.

— Да так… поздний завтрак — она показала на чашку кофе. А внутренний голос её произнёс: Мне страшно. Вдруг Канилаба всё помнит, тогда нам труба. И вообще, сидеть рядом с этим человеком… я не хочу.

— Я понимаю тебя… — сказал Рентон — Почему ты не отказалась? Ну от кофе.

— Мне приходиться его пить, нет выбора… — а про себя: Он меня заставил… Сказал что я, как глава социал-факультета обязана помочь службе безопасности…

— Но ведь есть и другие напитки, не только… кофе. Почему именно ты?

Со стороны их разговор казался странным. Незаконченные фразы, промежутки и так далее, но им самим было понятно каждое слово.

— Кофе — главный напиток… — сказала Мишель. Я глава факультета, а это очень тяжёлая процедура — так он мне это объяснил. Как ты думаешь, он подозревает? Хотя каким образом он мог узнать!?

— Мне кажется что нет… — ответил Рентон — Он сказал что-нибудь про ластик ?

Ластик — так называли тюрениум.

Он сказал, что служба безопасности не может решить этой загадки. Ведь все прибывающие проверяются на чуствительность к тюрениуму. Он хочет организовать комиссию…

— Очередную… всё понятно. Одной кофе тебе пить нельзя, понятно? Я должен присоединиться к тебе. Когда ты начинаешь?

— Через пару часов… мне надо там быть. Там — это в мед-отделение. Он лежит в палате номер восемнадцать.

— Хм… у меня есть идея… Я надеюсь, что кофе мы будем пить вместе, Мишель!

С этими словами он взял чашку с кофе и сделал глоток.

Восход — как много приятного в нём, ведь именно он даёт жизнь всей плоти, обитающей на Марсе. Всё человечество зависит от него! Случись что-нибудь с ним — и все люди обречены на смерть. Восход был предвестником жизни, а закат — смерти, погружения в царство кровавой тьмы.