Cи Джойнер - Немо восставший

Начальник тюрьмы Крамер ничего не сказал, а лишь кивнул сержанту, стоявшему на страже в коридоре с охранниками. Перед тем, как выйти, он оглянулся и посмотрел на Немо, на кровь, проступившую у него на бинтах.

Вид раны вызвал у него улыбку: «Надеюсь, вы отметили, что этот человек получил всю необходимую медицинскую помощь».

Крамер вышел, и тогда Грант сказал: «Вы не удивлены моему приходу. В этом я вижу определенное высокомерие».

«На самом деле я этому удивлен, просто пуля мешает мне поклониться. Я уже привлекал ранее внимание президентской стороны, но я не имею в виду тот момент, когда я смотрел в жерло пушки. А почему здесь г-н инженер? Мистер Дункан, вы же не станете тратить свой драгоценный талант на проекты улучшенных виселиц, не так ли?»

Дункан ответил: «Эта встреча может закончиться столь же быстро, как и началась, тем самым приблизив вашу смерть».

«Мои извинения; боль, знаете ли». Немо как бы невзначай поправил узел на бинтах, сотрясая кандалами: «Вы предлагаете альтернативу?»

Немо внимательно посмотрел на Гранта, и Дункан сказал ему следующее: «По вашему мнению, как специалиста в этом вопросе, что произойдет, если кто-нибудь станет мешать свободной торговле между всеми морскими странами?»

«Несомненно, война. Которая охватит весь мир».

«Тогда вы также согласитесь, что это повлечет за собой разрушительные последствия».

«Да и пусть, мир туда и катится». У Немо дернуло в плече, когда он сказал: «Любому, даже умственно отсталому ребенку, известно, что политика правительств идет по пути разрушения. Но вам известны мои взгляды».

Грант взглянул на окурок своей сигары и бросил ее в ведро с парашей: «Я тоже мог бы процитировать тут «Искусство войны» [трактат Сунь-Цзи] , но я сюда прибыл не для грёбаных дискуссий».

Немо, казалось, собрался было при этих словах подняться, даже если бы ему это и не удалось: «То есть? Что вы хотите мне сказать, джентльмены?»

Дункан сказал: «В наших водах бесследно исчезают корабли, самых разных стран. Торговые пути перекрыты, зарубежные державы теряют своих людей».

Немо понял, о чем говорил Дункан: «Конечно, людей можно заменить, пустить их в расход, но вот потерянные деньги – нет. Так ведь принято считать, верно? И они обвиняют вас в понесенных убытках, думают, что в этом виновны Соединенные Штаты». Немо взглянул на Гранта на мгновение: «Это так?»

Грант ответил: «Идиотский вопрос».

«У вас страна воинов, генерал».

«Мы только что похоронили более полумиллиона людей. Вы что думаете – я мечтаю вырыть новую кучу могил в ходе еще одной войны?»

Немо сказал: «Памятные уроки войн меркнут с появлением новой бури на горизонте, не так ли?»

Грант встал, сказав Дункану: «Я проявил по отношению к этому мерзавцу максимальную терпимость, которую только смог вытерпеть».

«Я лишь простой заключенный, ожидающий виселицы. Чего именно вы от меня ожидаете?»

Дункан ответил: «Нам нужны ваши умения».

Грант попытался вернуть ощущения в свою ноющую от боли ногу, сжимая ее от бедра до колена, сквозь зубы пробормотав: «Берите эту свою пресловутую подводную лодку и выясните, кто, к чертовой матери, топит эти корабли, и прекратите это. Совсем и окончательно».

Дункан добавил: «Выполните это поручение, и президент Грант подпишет полное помилование».

Немо не мог скрыть своего удивления, даже за кровавой копотью, скрывавшей черты его лица, а Дункан тем временем продолжил: «Вы будете в открытом море, а не гнить здесь, в этой клетке. Станете капитаном «Наутилуса» и официальным охранителем мира».

Раздался гортанный приглушенный голос Немо: «Обратить свои же идеалы против себя самого?»

Грант ответил: «Его идеалы, черт! Вы мерзавец, извративший философию так, чтобы она служила вам оправданием убийств. Без всяких сомнений, это очень непростое мирное соглашение. Очень тяжелое».

Немо ответил: «Видите, как задеты ваши чувства воина, генерал».

Грант отплатил ему ответкой: «Вам не придется долго покоиться на алтаре. На ваших руках слишком много крови».

«Если вы так уверены в своих доктринах, с какой стати вообще тогда, господа, вам до меня дело?»

«Это все из-за вашей проклятой лодки, и из-за того, что вы умеете с нею управляться. И у вас есть тридцать секунд, чтобы принять наше предложение, или…» Грант раскрыл свои часы, подаренные ему по окончании Вест-Пойнта – «…сорок шесть часов и двенадцать минут до повешения».

Немо ответил: «Выбор невелик, не так ли?»