Энди Вейр - Проект Радуйся, Мария [ЛП]

Я дважды проверяю печати на своем скафандре.

Диспетчерская движется вокруг меня. Это не быстро—всего несколько сантиметров в секунду. Эй, для малых скоростей космических кораблей, я думаю, в метрике! Гораздо лучше, чем “локти в две недели” или что-то в этом роде.

Я позволил стене догнать меня. На каком-то уровне мозга ящерицы мне нравится находиться немного дальше от шлюза. Там творятся какие-то страшные вещи.

Клац.

Эридианский туннель пробил корпус. Следуют щелчки и царапанье. Я смотрю на каналы камер корпуса.

Вход в туннель, теперь прочно прикрепленный к отверстию шлюза, больше, чем вся дверь шлюза. Я думаю, что это все. Предполагая, что клей выдержит давление. Они даже не знают, какое у меня атмосферное давление. Из чего сделан клей? Так много вопросов.

Я не могу управлять пультами управления в перчатках скафандра EVA. Жаль, что я не могу увеличить масштаб или что-то в этом роде. Я прищуриваюсь на один из каналов, показывающих туннель. По-моему, он очень плотно прилегает к корпусу. В этом месте корпус немного искривлен. Довольно сложная форма для изготовления, но эридианцы идеально ее воспроизвели.

Еще через минуту руки робота отпустили ручки, оставив их на корпусе.

Из шлюза доносится приглушенный звук. Это свистящий звук. Это воздушный поток? Они герметизируют туннель!

Мое сердце бешено колотится. Может ли мой корпус справиться с этим? Что, если их воздух растворит алюминий? Что, если алюминий очень токсичен для эриданцев, и один его запах убивает их мгновенно? Это ужасная идея!

Свист прекращается.

Я сглатываю.

Они закончили. Еще ничего не растворилось. Я подплываю к воздушному шлюзу, чтобы посмотреть.

Разумеется, я закрыл обе двери шлюза. Дополнительная защита в случае нарушения. Я открываю внутреннюю дверь и вплываю внутрь. Я выглядываю в иллюминатор.

Чернота космоса исчезла, сменившись чернотой темного туннеля. Я включаю фонари на шлеме и наклоняю голову, чтобы свет падал через иллюминатор.

Конец туннеля слишком близко. Я не хочу сказать, что меня это беспокоит. Я имею в виду, что его конец находится не более чем в 20 футах. Это больше похоже на 10 футов. И в то время как остальная часть туннеля сделана из серого и коричневого пятнистого ксенонита, стена в конце представляет собой шестиугольный узор случайных цветов.

Они не просто соединяли туннель. Они соединили мой шлюз со своим, со стеной посередине.

Умный.

Я закрываю внутреннюю дверь шлюза и сбрасываю давление. Я поворачиваю ручку люка наружной двери и толкаю. Она открывается без сопротивления. Туннель—это вакуум, по крайней мере, с моей стороны разделителя.

Кажется, я понял. Это испытание. У них были те же проблемы, что и у меня. Прикрепите его, позвольте мне надуть свою половину воздухом и посмотреть, что произойдет. Либо это работает, либо нет. Если это сработает, отлично! Если нет, они попробуют что-нибудь другое. Или, может быть, попросите меня попробовать что-нибудь.

Хорошо. Давайте посмотрим.

Я приказываю шлюзу сбросить давление. Он отказывается—наружная дверь открыта. Приятно знать, что предохранительная блокировка есть, но мне придется ее обойти.

Это нетрудно—есть ручной предохранительный клапан, который просто пропускает воздух из корабля в шлюз. Он обходит все компьютерные элементы управления. Вы же не хотите, чтобы кто-то умер из-за сбоя программного обеспечения, верно?

Я открываю предохранительный клапан. Воздух врывается из "Града Марии" и с широко открытым воздушным шлюзом в туннель. В течение трех минут поток воздуха замедляется, а затем останавливается. Показания моего скафандра говорят мне, что снаружи давление 400 гектопаскалей. "Аве Мария" сравнялась с моей частью туннеля.

Я закрываю предохранительный клапан и жду. Я смотрю на внешний манометр на моем скафандре EVA. Давление остается на уровне 400 гектопаскалей. У нас хорошая печать.

Эридианцы знают, как приклеить ксенонит к алюминию. Конечно, они это делают. Алюминий-это элемент, и любой вид, который мог бы изобрести ксенонит в первую очередь, должен знать свой путь по периодической таблице в тысячу раз лучше, чем мы.

Время для прыжка веры. Я снимаю печати скафандра ЕВЫ и вылезаю через заднюю дверь. Сильный запах аммиака пропитывает воздух, но в остальном он пригоден для дыхания. В конце концов, это мой собственный запас воздуха. Я толкаю скафандр обратно к воздушному шлюзу. Лампы на шлеме-мой единственный источник света, поэтому я подгоняю скафандр так, чтобы свет оставался направленным вниз по туннелю.