Сергей Калашников - Жизнь на двоих

Взяв в руки чудесное творение неизвестного мастера, парень попробовал пальцем остроту лезвия и, по-видимому, остался доволен. Еще бы, им бриться можно.

— Если собираешься зарезаться, то лучше в стороне от родника, а то зальёшь все кровищей, и животным станет негде напиться воды, — мне по-прежнему хочется унизить его, хотя дальше уже просто некуда.

Ничего не ответив, эта бестолочь погрузила в бочаг голову, показав мне оголённую спину, прикрытую только повязкой в области поясницы. Он оставался в этой позе так долго, что я уже стала опасаться, не задохнулся ли этот недоумок. Однако, когда тревога в моей душе начала подавлять злобное торжество, принц выпрямился.

Примочка на всю голову не прибавила ему привлекательности. Часть лохмотьев отпала и сквозь образовавшиеся прорехи проступила спутанная шерсть. Гадкий злобный восторг — вот что я испытала. Даже неудобно стало от столь всепоглощающего чувства глумления над растоптанным врагом. Но я ведь об этом никому не скажу.

Тем временем недотёпа последовательно исполнил ещё два столь же длительных поклона. Теперь смотреть без содрогания на его лицо не смог бы даже самый терпеливый человек, но мне этот образ доставлял наслаждение. Однако, принц начал бриться, и в течение нескольких минут очарование пропало. Чисто выбритый Его Высочество — это ни капельки не занимательно. Даже та дурацкая мягкая бородешка, которой он обычно прикрывал шрам, оставленный моими ногтями — и та больше не мешала любоваться привлекательным лицом. А шрам придавал ему мужественности.

Пока голова моя окончательно не разорвалась от бури противоречивых чувств, я вернулась за корзинкой и продолжила идти, куда шла.

В том, что Дон — сын благородных родителей, я не сомневалась ни секунды. Но про то, что у знатных людей принято уходить, не прощаясь — как-то об этом мне никто не рассказал.

Между тем, дальше валятся в постели парню не стоило: чтобы в брюшине не возникло спаек, ему следовало двигаться.

Первые шаги парень делал неуверенно, держась за раненый бок. Дона немного кособочило, что указывало на возможно начавшееся срастание того, чего не надо с тем, что ненужно. Поэтому я его немного погоняла — заставила полено принести, и воды ковшик из бадейки. А потом он пропал.

— Это еще что за фокусы?! — разъяренно пробормотала я, оглядывая опустевшую комнату. — Да как он посмел?! А если сознание потеряет или вообще коньки отбросит?! Да меня его родители со свету сживут!

— Вот незадача, — вдруг раздался от двери знакомый голос. — Об этом Его Высочество, конечно, не подумал!

Я резко обернулась. Первое мгновенье едва копыта не отбросила с перепугу: уж слишком сильно было ощущение, что я смотрюсь в зеркало. Мда… в одинаковом обличии я еще не встречалась с Нел! Всегда либо она, либо я — принцесса. А тут — целых две знахарки! Брр, аж мороз по коже.

Но только тут до меня дошло, о чем говорит сестра.

— Его Высочество? — нахмурившись, переспросила я.

— А ты не знала? — усмехнулась Орнелла, присаживаясь на скамейку. — Ты лечила самого Доминика! Хорошая практика!

Нел была в ярости, просто в дикой ярости. В ее глазах плясали огоньки пламени, готовые сжечь «женишка», едва он только появиться на горизонте. Или уже появился?

— Что… что ты ему сказала? — прикусив губу, быстро спросила я.

Почему-то в первую очередь волновало не то, что Дон, то есть Доминик, ничего мне не сказал, а его душевное состояние после встречи с невестой.

— Сравнила с тараканом! — фыркнув, скривила губы принцесса. — Его физиономии даже твое «волшебство» не помогло! Шрамы все равно останутся на всю жизнь! Хотела бы знать, кто его так отделал!

— Да как ты могла?! — возмущенно прошептала я, пятясь в противоположную от сестры сторону. — Ему ведь и так очень тяжело! Знаешь, с каким трудом он держится, чтобы не сбежать от всего, начиная со своего отца с его желаниями и приказами и заканчивая собственным ненавистным титулом! А ты смеешь насмехаться?!

— Ты мне указываешь?! — вдруг подскочила со скамейки Орнелла, яростно сжимая кулаки. — Принцесса здесь я! И командовать тоже буду я! А ты не имеешь на это никакого права!

Да кто ты вообще такая?! — вдруг сменила она тон на змеиное шипение, злобно сверля меня взглядом. — Простая никчемная идиотка, считающая себя настоящей принцессой! — Орнелла расхохоталась. — Ты никто, понятно?! И никогда не станешь «кем-то»! Не понимаю, как я вообще могла решить, что ты действительно мне сестра?! И как я могла так долго общаться с тобой?! — принцесса презрительно оглядела меня. — И даже делать твою работу, притворяясь какой-то…