Галина Тер-Микаэлян - Грани миров

На пляже лежак слева от Людмилы занимала кудрявая дама в очках с сильно выпирающими лопатками. Она вечно была всем недовольна, много говорила о своем муже и в таких выражениях, словно всем полагалось его знать: «… а мой, как позвонил министру, так все в один момент и решилось». Людмила так и не поняла, что за шишка ее супруг, но, памятуя слова Андрея, ни о чем не спрашивала и вообще старалась не вступать в беседы. Если кто задавал вопрос, то отвечала, конечно, но коротко и односложно — да, нет, не помню, не знаю, а вскоре вообще научилась в ответ с многозначительным видом просто пожимать плечами, давая понять: это, мол, не подлежит обсуждению.

В конце концов, даже словоохотливая хохотушка, занимавшая лежак справа, перестала проявлять излишнее любопытство и прониклась к Людмиле уважением — решила, наверное, что имеет дело с птицей слишком высокого полета. Сама-то она, эта хохотушка, единственная здесь, наверное, попала в санаторий исключительно благодаря собственным заслугам, а не родственным связям — родила четверню, и ею заинтересовались откуда-то из заграницы. Теперь весь ее выводок трех с половиной лет возился в песочнице вместе с Антошкой и толстенькой четырехлетней Леночкой, дочкой кудрявой дамы. Людмила посматривала на близнецов с профессиональным интересом — ей за все время работы приходилось пару раз принимать тройню, но четверых сразу еще никто в их роддоме не рожал. Расспросить бы многодетную мамашу о подробностях течения беременности, но опять же — нельзя задавать вопросов, мало ли что. И Людмила лежала себе тихонечко — читала привезенный из Москвы потрепанный томик Чехова, слушала переговаривающихся через нее соседок, да поглядывала одним глазом на возившегося в песочнице Антошку.

О том, что сейчас делает Андрей, старалась не думать — все равно, от этих мыслей ничего не изменится, и поехала бы она сюда или нет, тоже ничего бы не изменилось. Правильно сделала, что поехала — за время, проведенное в санатории Антоша, вытянулся, окреп, и ножки выпрямились, а белые пятнышки с них напрочь исчезли. Он даже шипящие звуки после двух недель занятий с логопедом начал выговаривать и вставлял их куда надо и не надо. Вот и теперь — подбежал, закричал:

— Мама, шмотри, шобака!

Людмила посмотрела и увидела около песочницы большую симпатичную дворнягу.

— Надо говорить: смотри, собака, — поправила она сынишку.

Антоша наклонил головку и послушно повторил:

— Смотри, собака.

Людмила стайной гордостью покосилась на кудрявую даму, которая, как она давно разгадала, была по природе завистницей, — смотри, мол, лопайся от зависти, что мой ребенок моложе всех в нашей песочнице, а как чисто говорит! У тебя-то самой Ленке четыре с лишним, а она все «р» не выговаривает, хоть твой муж и министрами командует. Близнецы у многодетной тоже, правда, картавят, но они-то моложе Ленки.

Кудрявая дама, естественно, не собиралась восхищаться чистой речью Антошки, она подняла голову и возмущенно сказала:

— Безобразие, почему на детский пляж пустили пса? Нужно сказать сторожу, чтобы прогнал. Лена, иди сюда и сядь рядом со мной! Сторож, пойдите сюда!

Сторожа было невидно. Толстенькая Леночка нехотя приблизилась к матери и капризно заныла:

— Не хочу сидеть, хочу поиглать с собачкой!

— Еще не хватало — хочешь лишай подхватить или эхинококк? А если укусит? Сорок уколов будут в живот колоть. Сторож! Куда же он делся?

— Да бросьте вы, — благодушно возразила мать близнецов, — собака ребенка не тронет, а от людей заразы больше, чем от животных.

— Если хотите, чтобы ваши дети с псом целовались — пожалуйста! А мне этого не надо, я везу ребенка в санаторий и знаю, что здесь инфекций нет — все сдают анализы, все проверены. А собака пришла неизвестно откуда. Вы культурный, вроде, человек, а говорите такие вещи. Сторож!

Многодетная мать на «культурного, вроде» немного обиделась и пренебрежительно пожала плечами:

— Ой, подумать, эти анализы прямо так уж делают, что дальше некуда! У меня соседка в ведомственный санаторий съездила — триппер привезла.

Сказав это, она поднялась и поспешила к своим детям, где возникший спор из-за ведерка грозил перерасти в драку.

— Триппер, — в восторге глядя ей вслед, повторил новое слово Антошка, а четырехлетняя Леночка немедленно с интересом спросила:

— Мама, а что такое тлиппел?

— Что такое триппер? — повторил за девочкой Антошка.

Лицо кудрявой дамы пошло пятнами, а Людмила спокойно объяснила: