Невозможно было описать изумление и ужас, охватившие Юрия при этих ее словах.
— Ты… ты… Откуда ты… — растерянно начал он и запнулся.
— Неважно откуда, но я знаю.
— И… Халида знает?
— Никто ничего не знает, все думают, что ты умер, я же сказала. Когда нашли тот труп в твоей одежде, тете Халиде решили не говорить — пока она не родит. Сказали только, когда Рустэмчику и Юрке исполнился месяц. Конечно, ей было очень тяжело, и всем нам тоже было очень тяжело. А через год они с папой… Короче, они подумали, что им лучше будет вдвоем, и решили пожениться.
— Дядя Сережа и Халида… Дядя Сережа и моя Халида?! Они решили пожениться? Но он же старый!
Таня равнодушно пожала плечами:
— Когда они поженились, ему было сорок семь, а тете Халиде — тридцать. Конечно, это, наверное, большая разница, но мне кажется, они счастливы. Знаешь, тетя Халида очень страдала. Папе тоже было очень плохо после того, как… как это случилось с мамой. Сейчас они вместе, и им хорошо.
— Вот, значит, как. Ладно, что ж, раз им хорошо, — рот его странно искривился, голос задрожал от гнева, — то пусть им будет хорошо. Да.
— Дядя Юра, пожалуйста, успокойся!
Не в силах совладать с собой, он закричал:
— А мои сыновья знают, что он не их отец? Или они зовут его папой?
— Какое это имеет значение, — смутилась Таня.
— Нет, я желаю это знать!
— Я не знаю, мы… мы почти не видимся. Тетя Халида часто мне пишет, но об этом…
— Значит, Халида больше не работает в своем НИИ?
— Нет, она теперь работает с папой.
— Что ж, я рад за них обоих.
— Лучше не думай об этом, а давай решим, как рассказать обо всем Тимуру и девочкам — они ведь тоже думают, что ты…
— Пока ничего не будем решать — теперь, после того, что ты мне рассказала, я должен все обдумать, — лицо Юрия как-то сразу осунулось и постарело, в глазах застыла бесконечная усталость. — Ты пока ничего и никому не говори. Кстати, откуда ты узнала о картинах — тебе кто-то рассказал?
— Ну… в общем-то…да.
«Ты сам мне сейчас все это рассказал, твой мозг для меня — открытая книга. Но как тебе все объяснить? С меня хватит — постоянно видеть настороженность в глазах тети Златы и дяди Пети, которые знают. Им страшно рядом со мной, как будто я прокаженная».
— Я подозреваю, кто тебе сказал это, — с отвращением в голосе произнес Юрий, — даже знаю точно, потому что больше некому. Этот человек приходил сюда? Давно?
— Ну… не помню точно.
— Чего он хотел?
— Ничего, просто… просто рассказал, и все.
Немного подумав, он махнул рукой:
— Ладно, пусть делают, что хотят, времена изменились. Расскажи мне лучше о себе — как ты жила все это время?
— Когда мама… погибла, папа не захотел возвращаться в Ленинград. Я два года жила с дядей Петей и тетей Златой, а в девятом классе, когда мне исполнилось шестнадцать, решила переехать в Москву и жить здесь — квартира все равно стояла пустая.
«А тетя Злата и дядя Петя почувствовали облегчение, когда я уехала».
— Так тебе разрешили жить одной?
Таня хмыкнула и дернула плечом:
— А почему нет? Я получила паспорт, папа и тетя Халида не возражали, когда я им написала, что хочу жить здесь. От Ленинграда до Москвы всего ночь пути, и если что… Короче, меня отпустили, а потом приехали Тимка с девочками. Тетя Халида хочет, чтобы Рустэмчик с Юркой после третьего класса тоже учились в Москве.
Гнев вновь овладел Юрием.
— Почему, интересно, она так стремится отправить детей подальше от себя? — вкрадчиво поинтересовался он. — Слишком много хлопот? У них с дядей Сережей, наверное, тоже есть дети?
— Нет, своих детей у них нет.
— Почему же? Халида любит детей, а твой отец не так уж и стар.
Это прозвучало достаточно ехидно, и Таня мягко возразила:
— Дядя Юра, не надо меня спрашивать о таких вещах.
Они долго сидели молча, потом Юрий внезапно поднялся — так резко, что из кармана его выпала сложенная газета, купленная утром на вокзале.
— Я пойду, Танюша. Не говори никому о нашей встрече — я сам им скажу. Если решу, что нужно сказать.
Его ссутулившаяся фигура уже скрылась за поворотом, а Таня все сидела неподвижно и смотрела вслед.
«Неужели он так и уйдет? А что делать — догнать? И что сказать?»
Бросив взгляд на свои часики, она сорвалась с места, вспомнив, что через десять минут ей должны были звонить из Стокгольма, и когда влетела в квартиру, телефон уже трещал.
— Таня, — сказал по-английски старческий голос на другом конце провода, — в ближайшее время я не смогу приехать, извините.
Читать дальше
Конец ознакомительного отрывка
Купить книгу