Николай Буянов - Искатель, 2014 № 05

Попробовал встать на ноги. Внутри все тряслось, словно заливное. Пришел на ум несчастный беженец, что просил о смерти. Лучше он откусит собственную голову, чем отдастся медикам.

Встал и на противно трясущихся ногах, побрел вперед. Рот перекосило, в голове звенело, сердце пульсировало мелко и быстро-быстро, в такт дрожащим клешням. На осмотрах всегда говорили, будто у него повышенная восстанавливаемость. Пусть регенерирует!

Едва уловимое слухом, послышалось отдаленное движение. Чья-то тяжеленная плоть. Тела неторопливо приближаются. Не похоже ни на что, слышанное ранее. Скорее прятаться.

Зрение медленно восстанавливалось, Он увидел, что тащится вдоль низеньких каменных строений. В два этажа, — откуда-то пришло осознание. Без света, нежилые, заброшенные. В норах они жили в один ярус. В два — никогда. Значит, тут когда-то были люди. Ушли…

Движение приближалось. Розовый слышал уже чужое дыхание — словно всхрапы. Где-то за поворотом, за стеной дома. Поскорее исчезнуть, испариться среди человеческого жилья…

На ватных ногах он подошел к зданию, подергал дверь. Заперто. Ломать Услышат. Нет, все должно быть тихо. Лишь третья дверь подалась. Вошел и почти бесшумно притворил за собой. Злодейская дверь предательски скрипнула, предупредительно щелкнул старый замок. Розовый почувствовал, как внутренности рухнули куда-то вниз, в бездонную пропасть ужаса. Снаружи все ближе слышалось какое-то удовлетворенное чавканье и всхрюкивание.

В мрачном захламленном помещении пылилась добротная мебель. Печальным напоминанием об ушедших хозяевах висели в распахнутом шкафу комья одежды. Пространство под столом на изящных ножках просматривалось насквозь, спрятаться здесь невозможно. Он затравленно огляделся, ощущая, как бешено колотится сердце — только бы не услышали те, кто идет следом! Путь они решат, что он разбился!.. Розовый даже постарался сдержать дыхание, вырывавшееся сиплыми толчками. Там, снаружи, совсем близко, неритмично прошлепали три пары тяжеленных ног. Затем разнесся удаляющийся вскрик, эхом, дробясь о стены, взметнулись радостные вопли непонятных существ.

И тут Розовый увидел в дальнем углу заваленный обломками мебели и тряпьем огромный диван. Ему почудилось даже, что в помещении стало светлее. Только бы успеть! Он бросился к спасительному раскладному сиденью.

За дверью послышалось невнятное ворчание, от которого у беглеца сдавило спазмом клешни. Он не сдастся! Нашарил, приподнял ложемент, юркнул в прохладное лоно, куда обычно мама складывала постельное белье (откуда, откуда берутся эти воспоминания!).

Ручка на двери заскрежетала, дергаясь — они даже не затрудняют себя познаниями о примитивных замках! Розовый, стараясь быть как можно бесшумнее, улегся, оказавшись в спасительной тьме в тот самый момент, когда дверь подалась под напором тупой силы, и с грохотом рухнула внутрь.

Послышались посапывания — вошедшие с силой тянули ноздрями воздух, пытаясь определить количество живых и их местонахождение.

Тяжелая, словно каменная поступь (кажется, двое, но каких невероятных должны быть размеров!) прогрохотала по всему дому (и как они передвигаются при их-то весе), разбрасывая все, что попадалось на пути. Вылетели двери в соседние помещения, раздался стук падающей там мебели. Потом ищейки направились к его убежищу, звуки втягиваемого воздуха остановились прямо над ним. Беглец живо представил, как две почему-то гигантские темно-зеленые морды в отвратительных коричневых бородавках (идиотские усилители запахов) нависли над диваном, с раззявленных ротовых пластин капает на тряпье красноватая слюна (он видел как-то действия тупых полицейских в момент погони). Звон металла о металл (что они там делают) и хруст прорезаемой кожаной обивки. Снова и снова. Он съежился, вжался в самое дно, чтобы стать меньше, но остро отточенная сталь вонзилась в его плечо, прорывая ткани, он отчетливо слышал треск ломающейся брони. Боль пронзила тело, но Розовый заставил себя безмолвствовать. Удовлетворенное ворчание чужаков, небрежно ткнувших еще пару раз клинками поблизости, стало ответом. Потрескивая и покряхтывая, блюстители законов приграничья затопотали к выходу. Снова на улице раздался всхрап, видно, они удалились громить окрестные дома.

Розовый простонал чуть слышно, боясь поверить неужели закончилось Ушли, потому что решили, будто никого нет Ну да, наверное, клинок-то лишь немного задел оболочку, прошел вскользь. Шум стихал, удаляясь. Он полежал еще немного, прислушиваясь к внутренним ощущениям. Извернулся, наклоняя голову к плечу. Стараясь не слышать боли, здоровой клешней стягивая края раны. Оболочка выделила чуток наноклея. Должно зажить, у него всегда получалось. Потом спать — сон прекрасное лекарство…