Алексей Клёнов - Искатель. 2014. Выпуск №9

— Если позволите, мадам, вернемся к Митарре. Спасибо. — Комиссар взял наполненную чашку, положил сахар, а хозяйка налила в свою чашку и села напротив гостя. — Почему вы посоветовали мадам Барбаре именно Митарру, вы же ее мало знали?

— Да, верно, месье, но мне стало тяжеловато с утра до вечера мыть, готовить, что-либо переносить с места на место, и мне приходила мысль, что надо увольняться. Но с другой стороны, что дома делать? Смотреть телевизор? Другую работу найти в моем возрасте — дело очень непростое. А к Форси я привыкла, да и они ко мне, мы были почти как родственники. Вот я и тянула. С Митаррой случайно познакомились возле магазина Форси. Кажется, она что-то спросила, я ответила, потом разговорились. Еще несколько раз случайно сталкивались, она приветствовала, интересовалась здоровьем. Ну, как-то в разговоре я поделилась, что возраст напирает, а куда денешься в мои годы? Митарра неожиданно для меня проявила участие. Оказалось, что искала среди объявлений такое, которое бы могло мне подойти. И даже вместе со мной ездила узнавать, возьмут ли меня консьержкой. Представляете, какая добрая девочка! Ну и, само собой, я посоветовала мадам Барбаре взять Митарру вместо меня. Конечно, в магазине нужна помощница — такая, как она, сильная и выносливая, а не старая, болезненная и слабая, как я.

— А Митарра сильная? Она же не спортсменка. — Комиссар положил печенье в рот.

— Насколько мне известно, родилась и выросла она в деревне. Это мы, городские, хилые да слабые в большинстве, а уроженцы деревень здоровые и сильные. К тому же у нее крепкие руки и ноги, и не поздоровится тому, кого она ударит, но это вряд ли, Митарра бесстрастна и незлобива.

— Вы навещаете друг друга? — спросил комиссар, выпил свой чай и налил еще.

— Да, но раньше виделись чаще, в последнее время она заходит редко. Да и какой интерес ей со старухой.

— Мадам Жанетта, не знаете, есть ли у Митарры Мужчина — сердечный друг или сексуальный партнер? — Комиссар потянулся к тарелочке с печеньем.

— Точно не знаю. Сколько раз спрашивала, но она всякий раз уходила от прямого ответа или отмалчивалась, будто не слышит. И все же я думаю, что ей кто-то нравится, хотя она почему-то тщательно скрывает.

— Печенье великолепно, мадам Жанетта, от него трудно оторваться; благодарю, разумеется, и за чудесный чай.

— Спасибо, месье, рада, что вам понравилось. Возьмите, пожалуйста, с собой хоть немного печенья.

— О нет, мадам, спасибо, в мои годы лишние калории только вредят.

— Ой, месье комиссар, годы! Вы преувеличиваете!

Чтобы встретиться с бывшими работодателями Митарры, пришлось отправиться в Вожирар [6] Улица Вожирар — в пятнадцатом округе Парижа. , один из самых густонаселенных округов на левом берегу Сены. Луи Вермандуа не любитель многолюдной суеты, толп на тротуарах и нескончаемого потока машин на дорогах, но что поделать, приходилось самому разрабатывать собственную версию, а если инспектор не разделяет ее, то пусть хотя бы не мешает. Он уже звонил, соседи никакой зацепки не дали, о Жаке Форси отзываются хорошо и недоумевают, кому и зачем понадобилось убивать его. О жене и сыне тоже никто ничего плохого не сказал. Насчет служанки тоже, можно сказать, ничего нового, кто-то к ней равнодушен и мало замечает, а некоторые ее недолюбливают, но рассказать почему— затрудняются, что, по словам Фрежюса, странно, и это могло бы послужить причиной для расследования или изучения, если бы был смысл, которого он не усматривает.

С улицы Вожирар, да и не только оттуда, виден почти монолитный столб из стекла и бетона, небоскреб в пятьдесят семь этажей, — Башня Монпарнас, которую терпеть не может Луи Вермандуа, как и Большую прямоугольную арку в своем районе Ля Дефанс и другие подобные строения, по которым глаз скользит, практически ни за что не цепляясь, и на которые совсем не интересно подолгу смотреть и тем более вспоминать их. Башня подавляла постройки в историческом Париже, от ее махины эти прекрасные здания, по мнению комиссара, рядом с ней казались мелкими и жалкими. В старых домах жильцы довольны пестрые, от зажиточных до далеких от престижа и достатка. Последние особенно сконцентрированы в комнатах мансардных этажей.

Чета Адель и Жюль Пьеж занимают почти половину последнего, четвертого этажа, к ним и направился Луи Вермандуа.

Дверь открыла Адель Пьеж, пожилая худощавая дама в каком-то странном комбинезоне. Луи Вермандуа представился и назвал цель своего визита.