Александр Филиппов: Искатель, 2014 № 12

— Располагайтесь, — радушно предложила домоправительница и, подмигнув игриво, добавила: — Мы все в вашем распоряжении. И готовы исполнить любое, самое изысканное желание руководства…

Зам по общим вопросам тоже подсуетился:

— Отдохните с дороги, Юрий Степанович. Как только понадоблюсь — позвоните, пулей примчусь. Вот моя визиточка с номером мобильного телефона… — Он сунул руку в один внутренний карман пиджака, в другой. Потом похлопал себя по боковым карманам растерянно. — Бумажник куда-то запропастился, а там визитки…

— Да ладно, — великодушно махнул рукой Клифт, — найду, в случае чего, как с вами связаться…

Кивая, словно китайские болванчики, заместители и домоправительница удалились из номера, пятясь. Видимо, не рискнули повернуться задом к такой важной персоне, как Клифт.

Оставшись один, Клифт оглядел еще раз роскошные апартаменты и очумело встряхнул головой. Воровская жизнь иногда оборачивалась к нему праздничной стороной, когда удавалось сдернуть особенно жирный, набитый «фанерой» (деньгами) лопатник.

Так случилось еще в советское время, когда он «снял» с заезжего армянина бумажник с сорока тысячами рублей — по тем временам деньги огромные, на них квартиру кооперативную в Москве купить можно было. Или уже недавно, перед самой отсидкой, — на сто тысяч баксов одного лоха умыл. Ух и гульнула тогда нищая Россия! И номера роскошные, не такие, конечно, как этот, у нефтяников, в гостиницах столичных снимал, и банкеты для братвы в лучших кабаках московских закатывал. А что? Деньги — мусор, настоящий вор никогда по ним не ведется. Как пришли на дурняк, так и ушли. Это нынешняя блатота на бумажки драные западает. А Клифту, по большому счету, все равно. Он и на шконке в тюрёмной хате, и в таком вот фильдеперсовом гостиничном номере себя одинаково комфортно чувствует. Главное — душевное равновесие и понимание того, что все преходяще. Сегодня ты весь в шоколаде, а завтра — в дерьме по самые уши. Надо быть всегда готовым к любому повороту событий. И фарт, и непруху принимать как должное, как две стороны одной медали, без отчаяния и истерик. Об этом же, между прочим, и священник на проповеди в зоне говорил. Батюшка это христианским смирением называл. Те, кто только на фарт рассчитывает, на то, что жизнь его непременно кучерявой должна быть, — гордыней страдает. А Бог — так понял Клифт — не фрайер, он всех насквозь видит. Его на кривой не объедешь, не схватишь за бороду. И если сегодня жизнь катит, насунул, например, два толстенных бумажника (последний у зама по общим вопросам снял), в апартаменты вселился роскошные на халяву, то завтра непременно жди неприятностей. Того же, например, киллера.

К слову, этот парень в ментовской форме беспокоил все-таки Клифта. Ведь кто-то ему гражданина Жабина заказал! А заказ, если подходить к делу чисто формально, не выполнен. Жабин-то жив-здоров и приступил к исполнению своих нефтеносных обязанностей. А то, что под его личиной скрывается авторитетный в воровском мире вор-карманник, пока никому не известно.

Впрочем, надолго задерживаться в роли нефтяного магната Валерка Пузанёв не планирует. Отдохнет чуток, бог даст, бабла срубит — и ищи ветра в поле. А паспорт покойного фрайерка Жабина уничтожит. Долго ли другой ксивой разжиться? Всего и делов — сунуть руку в карман затрапезного лепешка селянина какого-нибудь подходящих лет, за которым уж точно ни полиция, ни киллеры не гоняются…

Клифт потянулся, сбросил с себя пиджак, позаимствованный у почившего в бозе Жабина, с удовольствием взвесил в руках две толстенькие пачки купюр, извлеченных из стыренных только за последние сутки кошельков, хмыкнул удовлетворенно. О деньгах пару-тройку ближайших месяцев можно не думать… А может, рвануть из этой блат-хаты прямо сейчас? Жадность, как известно, фрайера губит…

«Ладно, не дергайся, — окоротил он себя. — Пользуйся, пока жизнь кучерявая катит…»

Сунул пачки денег во внутренний карман пиджака — самое ненадежное, кстати, место, любой начинающий щипач оттуда их мигом вытянет, но если ты сам вор-кар-манник, то беспокоиться не о чем. Ворон ворону глаз, как известно, не выклюет…

Клифт принялся разоблачаться дальше. Нужно принять ванну, побриться, морду одеколоном намазать — чтоб, так сказать, соответствовать. Не мешало бы и бельишко нижнее поменять — хотя бы носки дырявые. В подобных гостиницах, если в шкафах порыться, наверняка чистенькие да новенькие трусы-майки припрятаны. Если уж понтоваться, то до конца!