Александр Филиппов: Искатель, 2014 № 12

— Добрый день, дорогие граждане… э-э, вернее, друзья, — начал он. — Я счастлив тем, что мне представилась возможность влиться в ваш… э-э… коллектив… мнэ-э… нефтяников! — Он замолчал, соображая судорожно, вспоминая все, что слышал о нефти. Но, кроме того, что ее качают, просверливая землю эдакими большими штуками — буровыми вышками, кажется, а потом делают из нее бензин, — не вспомнилось ничего. Но Клифт не отчаивался. — Уверен, что нашими совместными усилиями мы сможем давать больше бензина… то есть нефти, стране!

«Эк, я загнул!» — откинулся он на спинку вальяжного кресла, а сидящие за столом опять дружно захлопали.

Воодушевленный, Клифт шпарил уже как по писанному:

— Ведь в чем, по большому счету, заключается смысл нашего существования? Смысл нашего существования, граждане э-э… нефтяники, заключается в честном труде на благо общества! А что такое честный труд? Это, прежде всего, выполнение нормы выработки! То есть производственного задания…

— Плана! — подсказал ему заместитель Борщев.

— Нуда, плана. Выполнение нормы выработки — главный показатель того, что мы твердо встали на путь исправления… э-э… экономической ситуации и сможем выйти на свободу с чистой совестью! («Что я несу?» — мелькнуло у Клифта в голове.) И он тут же исправился: — На свободные… э-э… мировые рынки! Вот! — не без удовлетворения тем, как удалось вывернуться, заключил он.

Ему опять захлопали — дружно, с воодушевлением.

— Ну хорошо, — пришел на выручку Борщев, — Юрий Степанович к нам прямо с дороги, с корабля, так сказать, на бал… На сегодня, думаю, достаточно. У нас еще будет возможность подробно обсудить производственные вопросы с новым генеральным директором. Все свободны. Вы не возражаете, Юрий Петрович?

Клифт благосклонно кивнул.

Сотрудники с явным облегчением оттого, что совещание не затянулось, а новая метла не принялась с ходу мести по-новому, дружно задвигали креслами, поднялись и, создав на секунду легкий водоворот у двери, мигом покинули директорский кабинет.

Остались два толстеньких зама — Борщев и второй, имя и фамилию которого Клифт напрочь забыл.

— Что ж, Юрий Степанович, смею заметить, что первое знакомство прошло успешно, — слегка кланяясь, подытожил Борщев. — Думаю, вам и впрямь следует отдохнуть с дороги, перекусить… Может быть, в ресторан заедем поужинать? Точнее, — глянул он на часы, — пообедать?

«А бочата-то у него крутые. Тысяч десять баксов, не меньше. Если вон за ту защелочку на браслете дернуть, то снять можно в секунду, и хрен он чего почувствует!» — отметил про себя Клифт и, решив не рисоваться пока в людных местах, отказался:

— Я и впрямь притомился что-то. Давайте в гостиницу!

Уже направляясь к выходу из кабинета, они услышали в приемной какой-то приглушенный шум, «охи» и «ахи».

Чувствуя себя пусть временным, но все же паханом в этой конторе, Клифт решительно распахнул дверь.

Взору его представилась та же вышедшая только что из кабинета публика, только застывшая, похожая на группу мраморных статуй с заломленными руками, — такую Клифт видел в Санкт-Петербурге, гуляя в Зимнем саду.

Все они смотрели на нечто, бывшее в руках у мужика в синей спецовке.

— А я чо?! — оправдывался тот. — Мне велено доставить, вот я и доставил. Все же уплочено!

Только сейчас Клифт наконец понял, что за предмет нянчил посыльный в руках. Это был траурный венок — дорогой, должно быть, пахнущий остро белыми розами и еще чем-то — то ли масляной краской, то ли церковным ладаном: Надпись на черной ленте крупными золотыми буквами читалась отчетливо: «Незабвенному Юре от безутешных родных».

— Эт… это что такое! — вскричал грозно Борщев и накинулся на посыльного: — Сейчас же уходите отсюда! — И, повернувшись к Клифту, покачал головой. — Наверняка происки конкурентов, Юрий Степанович! Я сейчас же дам команду нашей службе безопасности — пусть разберется!

— Ну-ну, — хмуро кивнул Клифт.

А про себя подумал: «Ни хрена это не происки! Настоящего-то Жабина и в самом деле грохнули! И тот, кто послал венок, об этом отлично знал».

На следующий день Клифт раньше других сотрудников прибыл в офис компании, вознесся в свой кабинет и до прихода секретарши решил осмотреть владения.

Стенка с полками, заставленными огромными, как фибровый чемодан, папками-скоросшивателями, на корешках которых красовались надписи вроде «Производственные показатели за 1 квартал 2014 года» или «Анализ налоговых отчислений в 2013 году», оставила его равнодушным. Рабочее место, уставленное огромным количеством телефонов разных моделей, мониторами и еще какими-то хитроумными электронными штучками, не заинтересовало особо. Он выдвинул несколько ящиков стола — ничего интересного. Авторучки в футлярах, прочая канцелярская дребедень.