Алексей Большаков - Получить статус Бога

Ответ ждать не заставил. Контактер-переводчик справлялся неплохо, но приходилось дофантазировать отдельные слова. Знакомство прошло легко, и дальше «по накатанной» визави рассказали свою историю.

Оказалось, Меларус — родная планета «зеленых человечков», а земляне до сих пор не столкнулись с аборигенами, потому что меларусцы жили под куполами, которые земляне принимали за ледяные полярные шапки и до сих пор умудрились не исследовать:

— Вы нас не трогаете, мы Вам не мешаем.

— Логика, как у желтолицых братьев из поднебесной, — отметил Гришка, и, добавив в голос агрессивности, подался лицом к экрану. — Зачем америкосов забрали? — Зеленые человечки мгновенно возбудились и начали перемигиваться всеми оттенками красного. — И уже не надо долго подбирать матерные слова и неприличные выражения, — прокомментировал Гришка. — Америкосы-таки сунули нос под полярные шапки, а цвет у братьев по разуму основная эмоциональная единица.

— Очень удобно, — размечтался Колька-стажер, — подходишь к девушке, окрашиваешься в зеленый цвет надежды, а красавица уже согласно побелела.

— Взлетели на розовом облачке любви, — язвительно включился Отрепьев, — и нарожали новых зеленых человечков.

— Как вы на Вуди-Руди, — засмеялась Галя, — только одно на уме.

— А мне нравится, — вклинился Сашка Буратино. — Показали зеленую ладошку, значит, накормят, показали красную — в ухо дадут.

— Командир, — официальное обращение мгновенно оборвало легкомысленный треп. — Посадочная глиссада. Отпустим пришельцев?

Доклад прервал мощный рывок «тарелки» вниз и вправо.

— Грубо, — штурвалом и тягой я компенсировал попытку инопланетян освободиться, — похоже, близость к родному стойлу перевозбудила. Галя, помаши перед экраном ладошкой. — Новые беспорядочные потяжки рвали штурвал. — Включай, Галя, волшебную улыбку.

— И спой чудикам, — не замедлил вставить свои «две копейки» Отрепьев.

— Хорошая мысль. Быстро распакуй в фонотеке что-нибудь струнное.

— А-а-а, — растерянно тянул Отрепьев.

— Это приказ, Гриша. Умение напеть, а лучше наиграть на струнах души, не одно сердце взломало.

Первые аккорды прекратили рывки, как по мановению, а красные фигурки на сенсоэкране побледнели и сменили цвет на салатовый. Только самый маленький из щупальценавтов отвалил в сторону и сердито отсвечивал бордовым.

— Оппозиция, — пробасил Сашка Буратино, помолчал и с удовольствием выговорил. — Диссидент.

— Угадал с музыкой, — я дотянулся рукой до Галиного плеча. — Помнишь?

— Еще бы, — Галчонок обернулась, из почти круглых глаз пролегли по щекам дорожки слез. — Тогда казалось невсерьез, и встреча не за горами.

В день отъезда Галчонка столица ждала великих музыкантов, и эта мелодия буквально наполняла город: дома, салон таксолета, аэропорт. Мы веселились, не представляя, что разлуки затягиваются иногда надолго, порой навсегда; наша продлилась десять лет.

— Спасибо, Гриша, угодил.

— Старался, — Гришка усмехнулся. — Вру, не старался: первую попавшую включил: Ремо Джадзотто, адажио соль минор для струнных инструментов и органа, известное как Адажио Альбинони, исполнение группой «КВАТРО».

— Как-как? — растерянно развел руками Сашка Буратино. — Столько слов не запомню, на бумажку запиши.

— Обязательно, — Гришка улыбнулся каким-то своим мыслям. — Слова вторичны, и могут служить добру и злу; открывать истину и затемнять. Можно долго об этом говорить, но это будут только слова, которыми мы играем, скрывая свои мысли и замыслы. Отпустим пришельцев?

— Нет. Пригласи в гости и попроси не дергаться. Заодно и топливо сэкономят. Удивительно, Гриша, как интеллигентская подоплека души у тебя постоянно пробивается на свет.

— Считаешь, недостаток? — напрягся Гришка.

— Достоинство, но спорное, а иногда и опасное.

— А у меня не пробивается, — похвастался Сашка, — просто открытый и правдивый от сохи, парень от станка, росток от земли.

— Яблоко от яблони, — придерживая живот, чтобы не разошлись от смеха после операционные швы, поддержал Колька. — Знание своих корней помогает устойчиво стоять на земле.

— Командир, а как ты догадался, что консерванты поведутся на струнную музыку? — проигнорировал стажера Сашка Буратино, а Гришка Отрепьев едва не выскочил из кресла, торопясь разыграть простодушного парня. Я предостерегающе поднял ладонь и, подмигнув Галчонку, небрежно ответил:

— Внутренний слух, — значительно глянул на механика и пояснил. — Обычное дело у экстрасенсов: внутреннее обоняние, внутреннее осязание…