Амальтея Нова - Альтавион

Парень закончил свое поздравление с выдвижением выгодного предложения:

– Могу взять к себе в штат. Работа интересная и безопасная.

Ёе брат улыбнулся. Выглядело так, словно шутил, но на деле, говорил серьёзно. Одна из его особенностей, он чаще был хмур, чем весел, и отдавал большое значение безопасности каждого в семье.

Торната развернулась к собеседнику, заложив руки за спиной в привычном жесте при построении войск.

– Учту, мне это нужно было для понимания строения кораблей. В случае поломки, когда вся ответственность за починку ляжет на инженера, я смогу быть полезна, содействуя в том, направлении, которое он изберёт приоритетным, – отрапортовала девушка, на что оба брата, ухмыльнувшись, кивнули. Её амбиции были знакомы каждому с детства, оба не сомневались, что она будет тем, кто дослужится до адмирала, иного и быть не могло.

Только Олкандор Авангорай видел в подборе новой специальности дочери нечто большее, чем просто забаву, это было неосознанное желание сравняться с младшим братом, что превзошёл в своё время всех. Амбиции, стойкость и смекалка— те стержни, что адмирал воспитывал в своих детях, но в полной мере видел только в дочери. Старший сын, во многом походивший на него, был всё же мягок и часто переступал через себя, принимая сложные решения. Он легко ладил с людьми, были ли это его соперники, враги отца или подчинённые. Как и Риандол, он умел расположить к себе. Торната же заточила себя справляться со всем одна, спокойно перенося одиночество и непопулярность после принятий непростых решений.

– Доктарион придёт позже с матерью и Критосом, – предупредил отец, направляясь в комнаты, чтобы снять форму и одеть домашний пиджак. – Ужин будет в шесть, не опаздывайте, – сказал это, и скрылся в коридоре, оставляя детей пообщаться.

Приобняв Юлиана и, тут же отстранившись, прежде, чем он успел что-то сказать, Торната переключилась на другого брата, чувства к кому выражала чуть более ярко, не смущаясь:

– Риандол, а что произошло у тебя с отцом?

Юлиан привычно ухмыльнулся, но ничего не сказал, пожалев гордую сестрёнку. Ответил за провинившегося:

– Он прокатился по городу на сверхскорости в компании пьяных моделей. Избежал задержания и впустил золотую молодёжь в охраняемый корпус. А ещё меня называют бесячим золотым идолом, – подначил парень, отходя обратно к панорамному виду на столицу.

– И что тебе за это будет? – спросила лейтенант, прикидывая последствия такой выходки.

Ответ ошарашил:

– Высадка на Турум.

Она спросила скорее в шутку, ожидая услышать про общественные работы и принесении публичных извинений. Но его фраза издёвкой не была, уж очень он был серьёзен, для него непривычно. Даже Юлиан, стоящий у окна, напрягся.

—Слишком серьёзное наказание за превышение скорости не находишь,– отозвалась Торната, про себя догадываясь, что за ссылкой должен был стоять какой-нибудь более весомый проступок. Оба брата молчали.

Вскидывая руки, первым признался Риандол:

– Я ударил старшего по званию.

– Всё равно слишком жёсткое наказание, – нашлась Торната.

Прямое неподчинение и оскорбление офицера довольно весомый проступок. Но Риандол был одним из наследников Авангорай, а значит дело могли замять. Так в чём же причина?

– Это был Пелагерион Руткит, капитан третьего ранга, – Риандол откинулся на диваны небольшого амфитеатра, закидывая ногу на ногу.

На немой вопрос от сестры и он добавил:

– В присутствии офицеров флота.

– Что ты сделал?! – осипшим голосом риторически вопросила девушка, пребывая в крайнем шоке от услышанного. – Катастрофа, Риандол! – и тут же взяла себя в руки, сразу выдавая в себе будущего командующего. – На сколько высылка?

– Учитывая, что на подходе к планете действует естественный взлёт и посадка, года на три, не меньше.

Сказанное значило, что у планеты были либо сильные магнитные поля, либо сильная гравитация, отчего двигатели, обеспечивающие шаттлам плавный спуск, не подходили. В буквальном смысле, планета их не пропускала. А значит, чтобы пройти атмосферу, нужно было падать, в прямом смысле слова. Когда-то давно это был единственный доступный человеку способ, пока не появились технологии планирования при спуске, облегчившие и обезопасившие путешествия в космосе. Безопасность при естественном падении не гарантировалась и была серьёзным испытанием для любого организма. Риандол был прав, вылет мог быть только после трёх лет пребывания на базе, потому что для того, чтобы преодолеть гравитацию планеты, взлетая, нужно было сжечь много дорогого топлива.