Андрей Останин - Венец Логоры

– Жаль. Но тут вы в своём праве, держать не стану. Да и не удержишь вас. Надеюсь, увидимся ещё.

– Живы будем…

Сантименты в этом мире точно не в ходу, – подумал Иван. Уходящие с оставшимися обнялись, ладонями-лопатами по массивным спинам похлопали. Ивану осторожно ладошку пожали – не сломать бы ненароком. Вот и всё прощание.

Он смотрел, как уходят эти двое, обратно по той же тропинке, что сюда их всех привела. У них есть выбор, у них есть куда возвращаться. Иван почувствовал, как стягивает грудь невидимая петля, словно самого на верёвке кто-то тащит. Как тех двух, что дальше не пойдут уже. Ни назад, ни вперёд.

Словно мысли Ивановы прочитали – вспомнили про погибших и Меченый с Весёлым. Подхватив по очереди за руки-ноги, тела подтащили к самому краю скальной гряды и скинули, раскачав хорошенько, чтобы не зацепились наверху часом. Под аккомпанемент осыпающихся камешков тела уехали вниз, а над головами оставшихся оглушительно гаркнула здоровенная, чёрная птица, радостно созывая пернатых родственников на пир.

– Как-то не по человечески это, – протянул нерешительно Иван. – Свои ведь, всё-таки. Землёй хоть присыпать, что ли?

– А так чем плохо? – удивился Весёлый. – В земле черви сожрут, здесь птицы склюют. Никакой разницы. А сжигать, так на всех лесу не напасёшься. Нет, есть места, где хоронить в земле принято. Вот Куцый в такой деревне жил… Но это там, в деревне. А в походе и так сойдёт. Два-три дня – и следов не останется.

Иван промолчал. Тут, что ни скажи, всё одно, дураком будешь.

* * *

К середине следующего дня блеснула вдали серебром широкая, спокойная река. Дорогу к ней не проложили, всё лесом шлёпать, но Иван по этому поводу унывать не стал. Лес тут нарос аккуратный, безо всяких зарослей – словно чистил кто регулярно. Деревья всё хвойные, высоты необычайной и породы незнакомой. На Астаре таких точно отродясь не водилось. А полянки, травой поросшие – ровные, как стол и размерами почти одинаковые. Красиво. Только тревожно. Не бывает так в природе, чтобы среди деревьев ни сухих, ни больных, ни чахлых… Странно.

– Командир. Я за деревце отойду?

Иван уже часа полтора этот вопрос на языке мусолил, но Меченый темп держал, словно опаздывал куда-то. Или боялся опоздать. Глянул на парня с досадой, но с природой не поспоришь, как ни крути. Надо – значит надо.

– Не рассиживайся там особо! – только и буркнул недовольно.

– Вообще сидеть не буду, – пообещал Иван и лёгкой трусцой обогнул ближайшее дерево, обхватов этак в пять. Тут и забыл, зачем прибежал.

С приземистого, но широкого, каменного постамента на него пристально смотрел человек. Мужчина, метров трёх росту, при короне и в мантии. Правую ногу в высоком сапоге вперёд и в сторону отставил, а руки на груди скрестил. Большие, выпуклые глаза на породистом, высокомерном лице, смотрят под ноги свысока, презрительно. Хотя, как ещё можно смотреть, если свысока да под ноги?

Иван осторожно попятился, споткнулся конечно, и растянулся прямо на корнях исполинского дерева. Вскрикнул негромко совсем, но хватило. Через несколько секунд возникли бесшумно: Меченый с одной стороны, Весёлый с другой. Оба с оружием наизготовку – только цель увидеть. Но увидели Ивана: живого, невредимого, на заднице.

– Обещал, что не будешь сидеть! – привычно вызверился командир. – Чего орал, пришибленный?

– Мужик какой-то… Стоит вон.

– Тьфу! – сплюнул в сердцах Меченый, закинул за спину разочарованного ублюдка. Опять без работы остался, железный. Так ведь и вовсе ненужным сочтут!

– Мужика испугался каменного! Это же статуя обычная!

– Сразу-то и не скажешь, – протянул почтительно Весёлый, поддержал Ивана. – Вон, глазищами зыркает, как живой. Так и охота пулю промеж гляделок влепить.

– И кто бы это мог быть? – пробормотал Иван. – А, Весёлый?

– Поди знай? Полагаю, император. Вон, харя какая надменная!

– Поуважительнее надо бы, к императору-то!

– Да он закрючился уж тыщу лет тому! – слегка презрительно фыркнул Весёлый. – А то бы, коне-е-ечно!

И повесил винтовку на плечо, стволом вниз. Почему-то всегда только так оружие пристраивает. Меченый хмыкнул.

– Точно! Ты ведь тоже, как Ванька, в этих местах впервой. Вообще, да. Умели в империи этих истуканов лепить, своё дело знали. Этот-то ничего ещё, просто глядит, как на червяка. А попадаются такие – штаны береги, или запасные готовь. С первого взгляда мышцы расслабляются.

Иван ещё раз глянул на мужика в мантии, зябко поёжился.