Владислава Николаева - Кого не жалко

Стерва свистнула.

– Взялись бы вы за демографическую политику, пока не поздно…

– Вы понимаете суть задачи? – грустно посмотрела на неё Арисима.

– Чего же не понимать? – пожала плечами Стерва. – Перебить всех на корабле, чтобы он не спас девять миллиардов человек от мучительной агонии. Они не правы, а вы – правы, потому что вас на миллиард больше. Демократия.

В устах Стервы прозвучал цинизм, которого избегали с тех пор, как стало известно о неминуемом бедствии. Арою всего скривило.

– Воинов отправлять нельзя, – продолжала размышлять Стерва, – выполнение такого задания с их моральными установками приведёт к невосполнимым повреждениям психики и разрушению личности, а значит будет повреждена наследственная матрица, и династия прервётся. Психически сокрушённый воин не годится не только для обычных акций, но и бесполезен с точки зрения самовоспроизводства. Да и в принципе, согласившийся на такое воин как-то подозрителен… Итак, вы вспомнили о нас. Что ж, одобряю ваш выбор, в конце концов именно для этого мы и были созданы.

Первой, как обычно, оправилась Арисима.

– То есть, вы согласны?

– Задача принята, как соответствующая профилю, – кивнула Стерва.

– Мы благодарны, – сердечно сказала Арисима.

– Чем?

– Что? – переспросила старейшина.

– Как? – подумав, переформулировала Стерва.

– О чём ты? – пришёл на помощь Арисиме Трур.

– О плате, разумеется, – Стерва честно хлопала унаследованными от Иладена глазами. – Чем или как вы благодарны? Что мы получим за работу?

– И что же тебе не совестно просить от Совета Мира? – хмуро осведомился Тибр.

Стерва охотно подняла руку, чтобы загибать пальцы. Тибр ни на йоту не сомневался – она не не заметила подтекста, а сделала вид, что не замечает, и старательно поддерживала образ дурновоспитанной девицы.

– Прекращение преследования меня и, так и быть, его шпионами Содружества.

Загнула мизинец.

– Отмена материальной награды за поимку меня и, так и быть, его.

Загнула безымянный.

– Полный архив по эксперименту, в результате которого мы появились.

Средний палец.

– Зачем архив? – вытянулся на своём месте Ирманьо.

– Сначала я с ним ознакомлюсь, – улыбчиво пояснила Стерва. – А потом уничтожу.

Ирманьо скис, будто Арою уже согласился отдать архив.

Оставалось два пальца и Стерва вроде как не хотела, чтобы они остались торчать, как две ёлки на космодроме.

– Послушание чистых, – она дёрнула затылком в сторону воинов, – на заявленные сорок семь дней.

– Переведи, – растерянно попросил Арою, у которого после четвёртого требования предыдущие три вылетели из головы.

– Ну генетически чистые, – Стерва ещё раз мотнула головой в сторону трёх воинов с вытянувшимися лицами.

– Это я как раз понял, – сказал Арою. – Что значит «послушание»?

Стерва вздохнула.

– Ну… это значит, что они не будут беспардонно врываться ко мне в ванную комнату, например…

Илан прерывисто вдохнул.

– Они нам есть не давали, – доверительно подавшись вперёд наябедничала Арою Стерва. – А сами ели… А у нас ведь форсированный метаболизм, голод может обратиться в страдание…

Тибр прошёл несколько шагов вперёд, чтобы посмотреть Стерве в глаза.

Стерва в глаза исправно посмотрела, честнейшими морозными васильками Иладена, и тут же зашептала старейшинам театральным шёпотом:

– По-моему, он мне угрожает… смотрит как-то нехорошо… А посмотрите какую они дали мне одежду… Вы же не подумали, что мы сами догадались явиться перед Советом в таком нелепом виде? Нас вырастили под жестокую работу, у нас у обоих трудное детство… – голос Стервы стал сдавленным и слёзным, – мы уже несколько лет не снимали траура…

Бессовестная девчонка накрыла мягкие губы тонкими, не по ремеслу, пальцами. Старейшины были бледными. Тибр переглянулся с Труром, убеждаясь, что хотя бы старый друг распознал игру. Илан потерялся в словах и актёрских интонациях, смотрел с бессильным сочувствием, как будто не присутствовал при завтраке.

– И… – превозмогшая траур Стерва с улыбочкой накрыла кулак большим пальцем, – финансовая независимость. Неловко висеть на предках. Мы ведь не безработные.

Просить плату за выполнение долга, с Совета Мира… тем не менее, выслушав требования Стервы Тибр уже не находил их неуместными. И чрезмерными они не были. Просто Тибру в жизни не приходилось сидеть на электрическом стуле и смотреть на зависший у глаза кружок, узнавая в нём шприц.