Виктор Бурый - Антропогенез. Звезды созданы не нами

И в этот миг раздался жуткий треск, острый, как пронзающая молния. Бедро передней хватающей конечности мутанта переломилось вдоль, и он высвободил её из ремня, вырвал с брызгами потянувшиеся сухожилия, взмахнул обломком, словно наточенным мечом, и вонзил длинную щепу в глаз остолбеневшего медика. Жало щепы вышло из затылка. Там кость самая толстая, но щепа пробила и её. Медик обмяк и сложился на кафельном полу.

– Аллилуйя! Спасение и слава, и честь и сила Господу нашему! Ибо истинны и праведны суды Его! Аллилуйя! Аллилуйя! – завопили в триумфе множественные голоса.

Второй медик с криком выскочил из комнаты.

А монстр уже тыкал щепой в следующий ремень, в надежде вспороть его.

Артема трясло, Артём сам остолбенел от увиденного, но монстр умял напряжение, и у Артёма боль чуть-чуть отошла.

– Чего ждёшь, брат, беги! – ревели голоса. – Беги и сверши правосудие Божие!

Медик сбежал, так и не расстегнув последнего ремня на спине, но Артём выбрался из-под него, и тут же кожа на его спине натянулась, словно повисшая на крючках. Артём потянул уверенней, и держащие его иглы вырвались. По спине заструилась жидкость. Ну да, это были те самые шланчики, что связывали Артёма с мутантом. Боли не было, вероятно, действовала местная анестезия. Всё ещё держась за голову, как за готовую к взрыву бомбу, Артём свесил со стола ноги.

Его мутило, в глазах, выбивая искры, пульсировала боль, и были глаза на гране лопнуть, как две спелые виноградины.

– Беги брат, ибо палачи твои уже спешат за тобой!

Артем на шатких ногах вышел за дверь.

Он оказался в шлюзе с санузлом и дозатором с раствором антисептика.

Но даже за дверью голоса не пропали, и звук их не убавился. Голоса догоняли его и неистовствовали своей бесконечной мантрой.

Они теперь жили в голове у Артёма.

– … се, иду как тать: блажен бодрствующий и хранящий одежду свою, чтобы не ходить ему нагим, и чтобы не увидели срамоты его!

Артём глянул на бледное тело своё. Ну да… да… я же с операционного стола, я гол, как только что из душа.

В санузле оказалась вешалка со спецодеждой, напоминавшей костюм химической защиты, тут же висело несколько замызганных медицинских халатов, Артём схватил один из них, запахнулся на скорую руку и выскочил в коридор через санпропускник.

Коридор не был пуст, но и не был полон. Вопли медика разогнали тех, кто ещё мог стоять на ногах, лишь тяжело раненые на койках, да связанные мутанты таращились на Артёма с непониманием и надеждой. Сволочи! Они струсили, они сбежали за свою жизнь, бросив немощных на растерзание монстра.

– Эй, парень, что там произошло? Что там? – прокричал чей-то деформированный рот.

А в голове не менее громко звенел другой унисон:

– … не скрой от меня лица Твоего; не отринь во гневе раба Твоего. Ты был помощником моим; не отвергни меня и не оставь меня, Боже, Спаситель мой!

Артём плёлся, натыкаясь на тележки с ранеными. Он чувствовал, что вот-вот сам рухнет. В какой-то момент его скрутило и Артёма вырвало. Он лишь только продрал глотку, но ничего из него не вышло. Однако, рвота принесла несколько мгновений облегчения, и этого Артёму хватило, чтобы выпрямиться снова и ввалиться в следующий отсек.

А голоса подхватили:

– … ибо отец мой и мать моя оставили меня, но Господь примет меня! Не предавай меня на произвол врагам моим, ибо восстали на меня свидетели лживые и дышат злобою!

В следующем коридоре выстроилась передовая. Все скопились здесь и смотрели на дверь, все ждали оттуда появления чудовища. Каждый вооружился чем мог, что нашлось под рукою, годное для рукопашного боя.

Цепляясь за двери, Артём шагнул навстречу толпе. Пьяный от боли, его шатало. С губ свисала тягучая слюна. Халат на нём распахнулся, придав на осуждение его сморщенные причиндалы. Но кто в такой момент думает об этом? Кому от этого стыдно? Кому от этого весело? Артёма просто пропускали мимо, меря настороженными взглядами.

– … имеющий ухо да слышит, побеждающему дам вкушать от древа жизни, которое посреди рая Божия!

Стараясь не вглядываться людям в лица, Артём проталкивался сквозь заторы. Толкался. Вот кричит раненый инженер, сам, наверное, отрезал себе пару пальцев. Тут же лежит солдат и тихо стонет, а из-под пробитого бронника на пол капает кровь, рядом получеловек-полумутант корчится от боли, ему привязали все конечности, а его живот разворочен, словно он проглотил снаряд…

– … в те дни люди будут искать смерти, но не найдут ее; пожелают умереть, но смерть убежит от них!