Роман Красиков - На дальних рубежах

Три тысячи с лишним лет назад люди покинули свой умирающий мир и переселились на орбитальные комплексы. После себя они оставили абсолютно непригодную для жизни планету, раздираемую экологическими катаклизмами и терзаемую последствиями недавней ядерной войны, которая бушевала в восточной части северного полушария. Никто не стал заниматься восстановлением погибшей биосферы и очищением почвы от смертоносной радиации. Поэтому, сейчас, находиться на поверхности некогда зелёной цветущей планеты можно было исключительно в защитном скафандре.

– Надо слетать как-нибудь, когда вернемся, посмотреть своими глазами, на мир, с которого всё началось…

– Не думаю, что это будет захватывающее зрелище!

Витта отставила в сторону пластиковый резервуар с остатками еды и задумчиво поглядела на, раскинувшийся за иллюминатором, чёрный бархат космоса.

– Когда закончится весь этот кошмар, то я в первую очередь полечу домой, к родителям, – она грустно вздохнула, – Ты даже представить себе не можешь, как хорошо у нас на Мираке! Вечером, когда Денеб касается горизонта, небо становится удивительного голубовато-зелёного цвета, почти как вода в океане, а тёплый бриз нежно ласкает лицо и играет в волосах. С фермы отца, на берегу, видно, как вдалеке резвятся дикие туранги. Они намного крупнее, чем те, которых выращиваем мы на ферме, но мясо у диких не такое нежное, как у домашних. Ты когда-нибудь пробовал туранга? Ммм, объедение!

– Ни разу, – признался я, -Только слышал восторженные отзывы гурманов. Слишком уж дорогое это удовольствие для простого пилота!

Туранги, огромные, похожие на китов, млекопитающие, славились своим сочным мясом, имевшим экзотический изумрудный цвет. Обитали они исключительно на тёплых планетах в системе Денеба, поэтому их цена на галактическом рынке была всегда очень высокой. Именно по этой причине, туранги становились жертвами браконьеров и контрабандистов, и те, кто занимался разведением этих животных, постоянно вынужден был содержать небольшую армию наёмников, чтобы защитить свои фермы. Но риск того стоил.

– Да, наверное, – смутилась девушка, – Прости.

Разговор о бизнесе родителей всегда вгонял её в краску. Она чувствовала себя немного виноватой в том, что ей повезло родиться в семье преуспевающего бизнесмена и с детства купаться в роскоши, о которой мы, простые смертные, могли лишь мечтать.

– Но я обязательно покажу тебе ферму отца и познакомлю со своей семьёй, – добавила она, – Отказы и возражения не принимаются! Поживёшь там недельку-другую, отдохнёшь. Я тебе покажу свою планету. Тебе точно понравится! Считай, что ты получил официальное приглашение.

– По рукам, – улыбнулся я в ответ, – Кто ж откажется от бесплатного отдыха на одном из самых дорогих курортов Федерации! Только перестань краснеть каждый раз, когда разговор заходит о финансовом положении твоих родителей. У каждого своя жизнь и судьба, и сетовать на неё, какая бы она ни была, бессмысленно. Несчастных людей не бывает, просто есть те, которые не умеют радоваться тому, что имеют и ценить своё, пусть даже, крохотное счастье. Ведь они, просыпаясь, видят свет солнца, ощущают рядом близких сердцу людей и, по сути, имеют всё, только не замечают этого. А то, что не каждому дано наслаждаться вкусами экзотических блюд и нежиться под тёплыми лучами на берегу моря, это мелочи жизни. Счастье, ведь оно рядом, и за ним не надо мчаться за сотни парсеков от дома. Так что, договорились? Ты всё равно не сможешь изменить порядок вещей, даже раздав все деньги семьи на благотворительность.

– Договорились, попробую, но не обещаю, – кивнула Витта, – А ты сам-то счастлив, Артур? Может за маской оптимизма на самом деле прячется одинокий и несчастный человек?

Прежде чем ответить, я помолчал, задумчиво глядя в большое окно.

– Да, наверное, счастлив, – наконец произнес я, – Я с детства хотел быть пилотом, и стал им, несмотря ни на что. Мальчишками мы часто бегали в космопорт поглазеть на звездолёты. Тогда они казались нам чем-то сверхъестественным и недосягаемым, наполненными романтикой и приключениями. Огромные и невозмутимые, они возвышались над нами, словно гордые гиганты, покрытые пылью далёких миров. Но мать очень расстраивалась, видя моё стремление пойти по стопам отца, и всегда была против поступления в астроуниверситет. Она боялась одиночества, боялась потерять меня также, как…

К горлу подступил ком, и я на миг замолчал. Предательски блеснули слезы, и я поспешно отвёл взгляд.