Ирина Ярич - Из Средиводья в Занебесье. В глубинах Полноводья

– Почему так ведёте себя на памятниках? – не выдержал я. Ведь их создавали, чтобы помнили о прошлых деяниях, помнили отважных людей!

– Да, кому нужны эти памятники! – промямлил Узкий безразлично.

– Все давно забыли, кто и зачем их нагромоздил, – буркнула Выскочка.

– Мертвые камни и люди давно мёртвые, что им будет, – пролепетал Попрыгун.

– Нет, вы послушайте! Чёрные штрихи на зелёном нам пытаются указывать! – возмущённо молвил Гордец.

– Видимо плохо различает цвета и не видит, кто перед ним, – добавила Выскочка с пренебрежением.

Не дослушав, я отвернулся и направился искать Литума, ругая себя за несдержанность. Только теперь понял, как опрометчиво поступили выбирая цвет одежды. Как выпустили из вида, что цвет и форма одежды может означать, например, общественное положение или профессиональную принадлежность! Как же до этого не додумались раньше?! Ведь в Средиводье такое практиковалось издавна, за исключением последних лет, после воздействия нашего изобретения на ушкуйников, которые много поколений до того держали в страхе население почти на всех островах. Отвыкли от былого. Были уверены, что здесь нет самодуров, подобных нашим ушкуйникам в прошлом. Выходит ошиблись. Оказывается, тут сильное социальное расслоение и, похоже, что цвет и форма одежды показывает кто есть кто. С нашей стороны глупое упущение!

Но уйти далеко не удалось. Неугомонная четвёрка стала окликать меня, скорей всего, захотелось поглумиться…»

Третье утро встречаем под водой. Нет, иногда поднимаемся на поверхность, чтобы проветрить помещения и запастись воздухом. На аппаратах, конечно есть запасы и установка, выделяющая из морской воды дыхательную смесь, но это резерв и использовать можно в случае крайней необходимости. Исследования ведётся круглосуточно: один взрослый и один учащийся, остальные отдыхают или наоборот, в зависимости от времени суток. Рабочее помещение с большим окном, панелью управления и двумя экранами, куда поступает изображение. На один экран поступает то, что в радиусе ста восьмидесяти градусов впереди, на второй – то, что позади аппарата. Есть комната отдыха со столиком и стульями. В округлых стенах вмонтированы выдвигающиеся лежаки с непрозрачными перегородками, создающие впечатление уединения.

Наш аппарат идёт первым, перед нами заросли водорослей, дружно и однообразно колыхаются в потоках течения. Густой низкорослый лес, вправо и влево постепенно поднимается и теряется вдали. Там основание островов Восьмого и Седьмого. Лизи охнула.

Дело в том, что учащиеся после того, как выбрали тему исследований получают данные предыдущей экспедиции. Они должны провести замеры и разные наблюдения, чтобы потом выяснить, если изменения. Если есть, то каковы, что следует ожидать. Это уже выводы, которые мне позволили произвести. Уже без разного рода процедур Лизи стало ясно, что изменения есть. Водоросли очень разрослись. Однако, как бы не выглядело, надо точно всё выяснить и Лизи приступила.

Видя, что водоросли бурно разрослись, я стал тормошить Бокарис. Ведь возможно, что среди водорослей изменился состав и количество организмов, обитающих тут. Бокарис, как раз и занимается этим.

Патум возмутился, что напрасно подгоняю девушку, она знает, что ей надо делать и помнит, что тебе надо передать сведения.

Связь между аппаратами, вернее разговоры кого-либо из разных аппаратов, слышны всем, поэтому не стал с ним спорить. Удивило почему он влез, ему какое дело?

«Девушка, будто старалась за всех. Она несла неимоверную чушь, как мне сначала показалось. Никак не мог уяснить, что им от меня надо и чего взъелись? Почему так негодуют? И почему, эта местная молодёжь меня старательно хочет унизить? Хоть я и не совсем понимал смысл высказываний, зато понимал тон обращений. Параллельно с тем, как пытался вникнуть в смысл их слов, ещё ощущал, что они чужды мне, что мы, альбиносы, живущие на планете Средиводья, хотя и одного корня с этими, но действительно с разных планет… Рассуждать долго даже мысленно не удалось. Трое парней, подхихикивая и подзадоривая друг друга, опрометью бросились ко мне и схватили. От неожиданности не успел включить защиту. Все ещё недоумевая, попытался изобразить испуг, что им, как ни странно, понравилось. Просил отпустить. Признаться, прежнее волнение, похожее больше на страх исчезло. Негодование и возмущение – вот, что тогда ощущал. И говорил, притворяясь не только им, но и Литуму, чтобы понял, чего от этих молокососов ожидать. По внутренней связи, в ухе услышал встревоженный голос Литума: «На тебя напали?» Отвечать напрямую вряд ли было желательно, поэтому ответил, словно обращаясь к этой четвёрке. «Молодые люди, что же вы втроём схватили? За что?» Парни поволокли меня к берегу, из их фраз понял, что куда-то намерены увезти. Я стал кричать: «Зачем и куда ведёте?! Я и сам пойду к берегу. Куда хотите увезти? Выскочка, то бишь милая девушка, зачем так возмущаться?» «Кто? Что ты сказал?» – заорала она так, будто ей оторвали руку или ногу. «Что вам всем от меня нужно?» Они орали, перебивая друг друга. Понял и переспросил для Литума. «Почтения?.. По вашему мнению надо вас почитать? – переспросил в недоумении. – Где меня поучат? На Южном?..»