Оливер Леоненко - Оскорбление

Поплыли над камнями, беспорядочно барахтаясь. Каким-то образом незнакомец оказался у Андрея за спиной, рука с пистолетом была в железном захвате. Он рванулся, пытаясь перетянуть врага вперед, безуспешно. Сильный удар обрушился на блок жизнеобеспечения, еще один, еще…

А затем космос вокруг Андрея взорвался пузырящимся красным крошевом.

Вперемешку с окровавленными кусками металла и пластика.

Он напряг плечо, переваливая на себя лишенное головы тело в старом изношенном скафандре.

Оттолкнулся от врага обеими ногами, устремляясь к каменной глыбе.

Андрея продолжало вращать, и с частотой раз в пять секунд перед его лицом проплывала махина "Танаэльва". Ствол башенного пулемета был направлен куда-то в сторону отверстия.

— Алекс… Уводи корабль!

— Возражаю, — официальным тоном проговорил брат. — Ты не справишься без робота и огневой поддержки.

— Отходи до пяти километров, в случае чего — выпускай ракету! Что с дыркой?!

Двигатели корабля заработали, он медленно двинулся прочь от астероида.

— Под наблюдением, не шевелится. Должно быть, эта дрянь была там одна. Что это вообще за нахрен, а?

Андрей мягко опустился на тот самый камень, с которого его на него обрушился неприятель. Отсюда открывался хороший обзор на шахту — черный прогал в серой реголитовой равнине. Непослушными пальцами он сорвал с пояса складную станину, выдавил комок вакуумного клея на хондритную скалу и пришлепнул треногу сверху. Хлипкое крепление — но несколько выстрелов должно выдержать, и в любом случае это лучше стрельбы с рук в невесомости. Он закрепил пистолет на станине и направил дуло на выход из шахты.

— Алекс, — проговорил он, косясь краем глаза на огонек корабля. — Выводи второй зонд. Я держу дыру на прицеле. Проверь, чтобы ни одна пакость больше нигде не укрылась. Если снаружи никого больше — сближайся, только осторожно. Все время держи глыбу между собой и отверстием.

— Есть, — коротко ответил Алекс.

— Связь с ГлобДефКомом. В жопу секретность, все равно они знают, что мы здесь. Широким пучком на ближайшую группу ретрансляторов. Сообщи, что мы здесь столкнулись с деструдо.

— Столкнулись с кем? — переспросил бортстрелок.

— Вернемся на базу — будешь у меня зубрить историю Вторжения! Подними архивные коды, потом дублируй аудио и приложи лог боя. ГлобДефКом должен узнать об этом.

До боли в глазах он всматривался в идеально круглый черный колодец.

— Лон! Наши ракеты можно перевести на полностью ручное управление со скафандра?

— Ммм… Технически вполне. А что?

— Я хочу… — Андрей прикусил язык.

— Дро? — осторожно проговорил борттехник после полуминутного молчания.

Андрей окинул взглядом черно-серую каменную равнину в россыпях валунов. Усыпанное бесчисленными звездами черное небо. Отсветы далеких звезд в железо-никелевых конкрециях. Кровь деструдо уже высохла, покрыв его скафандр темными разводами.

— Заканчиваем треп по открытой линии. Очень может быть, нас сейчас слушают.

Черная дыра притягивала взгляд. У командира "Танаэльва" появилось недоброе предчувствие, что ему волей-неволей придется спуститься в глубины вражеского укрытия.

— Алекс! — снова позвал он.

— На связи.

— Между прочим. Спасибо за отличный выстрел, братишка.

Алекс хмыкнул.

— Все благодарности "Танаэльву".

***

Дышать было очень сложным занятием.

Даже когда Ш-Телл ныряла за ползающими по бетонному потолку длиннохвостыми бабочками-ракушками к нижней поверхности Одиннадцатого, в синий свет звездочек-фотоактиний — даже тогда оно было не настолько сложным. Ведь тогда от нее требовалось всего-то задержать дыхание на несколько минут.

Вдох-выдох. Пауза. Вдох-выдох. Пауза. Ее ребра вздымались при каждом вдохе. И каждый вдох стоил Ш-Телл новой волны жгучей боли, прокатывающейся от затылка до середины спины. Она не кричала — расходовать воздух на крики было для нее непозволительной роскошью.

Ли-ча распростерлась на спине, наполовину погруженная в колышущуюся массу. Что-то твердое и округлое подпирало ей затылок — Ш-Телл давно уже не думала, на чем покоится ее голова. И не пыталась посмотреть. Неосторожное движение уже стоило ей левого уха и сводящей с ума вспышки боли в черепе.

Небо выплывало из красного тумана и скрывалось в нем же. В легких что-то клокотало. Ноздри забивал запах ее собственной крови. Ниже пояса Ш-Телл ничего не чувствовала — и на очень короткое время даже порадовалась этому.