Джон Скальци - Всепоглощающий огонь

– Думаю, самые разные, – осторожно ответил Марс. Кардения догадывалась, что он не знал, зачем его позвали, а теперь, услышав вопрос, не вполне понимает, почему на него нужно отвечать за пять минут до полуночи. – Естественно, физики Потока, но, как мне кажется, нам нужны биологи, химики, астрофизики, обычные физики, антропологи и археологи…

– Археологи?

– Даласисла мертва уже несколько веков, – сказал Марс. – Нам нужны люди, умеющие работать с историческими находками. Нам нужны эксперты-патологоанатомы, нужны историки, особенно те, кто знает о Даласисле и ранних годах Взаимозависимости. Нам также нужны инженеры и те, кто знаком с компьютерными системами той эпохи. Пока это все, что пришло мне в голову. Если хотите, могу составить более длинный список.

– А если мне хочется, чтобы он был коротким? – спросила Кардения. – И строго конфиденциальным?

– Почему? – удивился Марс.

– Чем меньше народа знает о вашей идее и об эфемерных течениях, которые открыли вы с Ройнольд, тем меньше у меня будет головной боли из-за того, что придется все это объяснять в ваше отсутствие. – Кардения заметила взгляд Марса. – Я вовсе не говорю, что хочу навеки все засекретить. Мне нужно будет знать, что выяснила ваша экспедиция насчет Даласислы, прежде чем выступать с заявлениями.

– Другие физики Потока тоже работают над данными, которые мы им дали, – заметил Марс. – Кто-то из них, возможно, выяснит это сам.

– Они ведь работают над вашими данными и данными вашего отца?

– Да.

– Но не данными Ройнольд?

– Нет.

– Тогда стоит рискнуть.

– Если вы так считаете…

– Да, считаю. Вернемся к моему вопросу. Если речь идет о коротком и секретном списке, сколько ученых вам понадобится?

– Можно сократить их число вдвое, – сказал Марс. – При наличии двоих физиков Потока можно обойтись без остальных – нас учили общей и классической физике, и мы можем вести наблюдения, результатами которых смогут воспользоваться другие. Эксперт-патологоанатом должен иметь познания в биологии. Многие археологи занимаются антропологией, и наоборот. Но нам все равно потребуется специалист по компьютерным системам того времени и специалист по космическим поселениям той эпохи. Возможно, это будет один человек.

– Значит, пятеро или шестеро?

– Пожалуй, да. Плюс сама команда корабля.

– Сколько времени вы намерены провести на Даласисле?

– Столько, сколько вы нам дадите.

– Назовите приблизительный срок, Марс.

– Думаю, две недели минимум.

– Сколько займет полет туда и обратно?

– По нашим оценкам, около восьми дней, исходя из имеющихся у нас сведений и архивных данных о системе. Мы уверены, что это заново открывшееся течение Потока, а не новое течение, имитирующее прежнее. Плюс-минус три дня.

– Значит, максимум одиннадцать дней туда, две недели в системе Даласислы, одиннадцать дней обратно. Получается больше месяца.

– Теперь понимаете, почему мы хотим отправить экспедицию как можно раньше? – спросил Марс.

– Зачем вам двое физиков Потока? – спросила Кардения. – Ведь все остальные будут иметь по две специальности?

Марс слегка поколебался.

– Пожалуй, это не вопрос необходимости, – сказал он.

– Тогда что?

– Это наше открытие, – ответил Марс. – Мое и Хатиды. Мы оба хотим участвовать в экспедиции, и, думаю, каждый из нас заслужил это. Я не хотел бы просить ее остаться, а сам решительно намерен лететь. Возможно, это некоторая роскошь, но, думаю, мы можем позволить ее себе.

– А если я попрошу вас остаться? – спросила Кардения.

– Попросите? – едва заметно улыбнулся Марс.

– Попрошу, – кивнула Кардения. – Не прикажу.

– Ваше величество, если имперо просит о чем-то подобном, глупо воспринимать ее просьбу иначе как приказ.

Кардения на мгновение вспомнила свой разговор с призраком отца прошлой ночью – о том, чем отличается приказ имперо лечь с ним (или с ней) в постель от предложения.

– Ладно, не важно, – пробормотала она и направилась к бару налить себе чего-нибудь.

– Чувствую себя сбитым с толку, – помолчав, сказал Марс.

– Аналогично. – Кардения положила лед в бокал.

– Такое ощущение, будто мне чего-то не хватает. Но чего?

Кардения наполнила бокал, опрокинула бо́льшую часть его содержимого в себя и поставила его на место.

– Похоже, я в самом деле… не умею, – сказала она.

– Не умеете чего?

– Послушайте… у вас с Ройнольд что-то есть? – спросила Кардения.

– Что?

– Ну, в общем… между вами и Ройнольд… – Кардения помахала рукой с бокалом, расплескивая жидкость, – есть что-то такое? Романтическое?