Альфред Элтон Ван Вогт: Миссия к звездам

Не удивительно, что она ходила за ним по пятам, как беспокойная наседка. Слова готовы были сорваться с ее языка, но она не смела их произнести. Впоследствии она еще несколько раз наблюдала за его отбытием и прибытием. Теперь это меньше пугало ее, а потом ее охватило любопытство. Однажды, когда Терри встал, когда Мариэтта еще спала, оставив на подушке записку, где сообщал, что покидает ее на пару дней, она оделась в дорожное платье, взяла все деньги, что были в доме, и подошла к часам. Перед этим она исследовала часы, и у нее уже была теория, как этот таймер действует. Она еще раз увидела, что он настроен на 1967 год.

Девушка схватилась рукой за хрустальную гирю, как это делал ее муж, а затем почувствовала дурноту. Она еще не знала того, что оказалась в двадцатом столетии. Когда она вышла на улицу, то ей показалось, словно она видит кошмарный сон. Когда она начала переходить улицу, на нее вдруг откуда ни возьмись ринулось механическое чудовище, которое с пронзительным визгом тут же остановилось. Из окна высунулась голова сердитого мужчины, и он осыпал ее проклятиями.

Дрожа, едва не падая с ног от слабости, она добралась до тротуара. Она стала более осторожной и быстро освоилась в новой обстановке. Менее, чем через полчаса она подошла к магазину, на витринах которого красовалась одежда. Она вошла в него, достала деньги и спросила у девушки-продавщицы, может ли она на свои деньги купить чего-нибудь поприличнее. Девушка позвала управляющего, а тот отослал деньги в ближайший банк для проверки.

Мариэтта купила платье, костюм, нижнее белье, принадлежности туалета и туфли. Она вышла из магазина, потрясенная собственной безрассудностью, стыдясь новой своей одежды, но весьма решительно настроенная. Она очень устала и поэтому решила вернуться в дом, а потом и в собственное время.

Шли дни, и Мариэтта становилась более смелой. Она подозревала, что ее супруг замысливает что-то нехорошее, и ведь ей не было известно, что именно женщины двадцатого столетия считают современным и позволительным. Она научилась курить, хотя сперва чуть было не задохнулась. Научилась и пить, хотя отключилась уже после первой рюмки и проспала целый час как убитая. Она нашла себе работу в одном магазине — хозяева посчитали, что ее старомодный акцент привлечет покупателей. Но меньше, чем через месяц ее уволили, главным образом потому, что она подражала сленгу молоденьких девчонок, но также и потому, что она не всегда являлась на работу.

К тому времени у нее уже не осталось никаких сомнений, что она беременна. А поскольку ее муж тогда еще не бросил ее, она сказала ему об этом. Я думаю, она надеялась, что он ей все расскажет. Впрочем, я в этом отнюдь не уверена. Трудно говорить, что же движет поступками женщины — или мужчины. Как бы то ни было, но ей это не удалось, а вскоре он ушел и не вернулся.

Разгадав, что же он задумал, она пришла в ярость. И все же внутри нее назревал конфликт. С одной стороны, была оскорбленная женщина. С другой — женщина которая в состоянии еще была повлиять на ход происходивших событий.

Она заколотила дом и объявила, что отправляется в путешествие. Прибыв в 1967 год, она устроилась на работу и сняла комнату, взяв себе девичью фамилию и имя своей матери, Джоан Крейг. Она добилась, чтобы ее пригласили на вечеринку, где и встретилась с Терри Мэйнардом. В ее новом платье и с новой прической она лишь смутно походила на ту Мариэтту, которую запомнил Терри.

Она вышла замуж за этого парня, и в наказание за то, что он намеревался сделать с ней, обрушила на него самую потрясающую в его жизни новость. А потом, знаете, что же еще она могла сделать? Если парень дважды женится на одной девушке, и во второй раз — не зная об этом, то, наверное, это и есть любовь… О Господи, да ведь до полуночи осталось три минуты! Пора кормить моего карапуза.

Она вскакивает с кресла и выбегает в холл.

Через минуту после ее ухода кто-то нарушает тишину:

— Ну и ну! Выходит, вы не только дедушка самому себе, но еще и женились в 1970 году на собственной бабушке! Не кажется ли вам, что это несколько усложняет дело?

Мэйнард качает головой.

— Это единственное решение, неужели вам это не ясно? У нас есть один ребенок — и он там, в прошлом. Он станет моим отцом. Если у нас родятся другие дети, то они останутся здесь и станут продолжателями рода Мэйнардов. Эта мысль приносит мне огромное успокоение.

Где-то вдалеке бьют куранты. Мэйнард поднимает вверх бокал.

— Леди и джентльмены, выпьем за будущее — за 1971 год и все, что он нам принесет.