Марина Наумова - Чужие-4 - Контакт

С другой стороны, работа, лишенная многих моральных ограничений, давала невероятные возможности для интересно продуманных комбинаций. Это порой вдохновляло Крейга. Совесть совестью, но жил-то он другими интересами. Балансирующая на грани закона работа тянула его, как новая азартная игра, участие в которой не только не осуждалось, а наоборот, поощрялось всеми его окружающими – так можно ли было его за это упрекать?

Вот так две противоположные тенденции уживались и боролись в его душе, не ставя обычно вопроса ребром: или – или. Одной принадлежал день, другой – нерабочий вечер.

Сейчас вечер только начинался, и сила их была приблизительно равна. Впрочем – не совсем, ведь на весы легла еще и тонкая рука Синтии.

«Но как узнать, насколько сильно она его любит? Если бы девочка была хоть немножко откровеннее… Ну что же, попробуем с ней поговорить…»

Рука Крейга легла на пульт видеотелефонного аппарата.

Именно в этот момент Мортимер, извинившись, вышел в уборную. Заметив это, Джелозо перемахнул через канаты ринга и поманил Алана пальцем.

– Ну что, парень, слабо подраться?

– Я не дерусь с незнакомцами, – холодно бросил Мейер.

– Друзья называют меня Ревнивцем. А тебя – Заморышем, не так ли?

Краска залила лицо Алана. Провокация была явно вызывающей, но покатившийся по залу смешок требовал от него принять вызов. Иначе его визиты сюда закончились бы: пусть интеллект собравшихся тут людей не был высок, но с их мнением следовало считаться. Никто не захочет ежедневно встречаться с людьми, которые его презирают.

Алан шагнул вперед и окинул противника взглядом. Ревнивец, или как там его звали, выглядел достаточно неповоротливым, в то время как сам Мейер побеждал скорее благодаря ловкости и быстроте реакции, чем физической силе.

– Ну что ж, попробуем, – сказал он, шагнув к противнику.

– Привет, папа. – Синтия лежала на круглой кровати, покрытой шелковой розовой простыней. Белый трикотаж и розовый шелк купальника в сочетании с золотистым цветом длинных волос придавали ей непривычную нежность. На какую-то секунду Крейг залюбовался дочерью, как если бы на ее месте была посторонняя женщина.

– Что стряслось?

Девушка присела. Крейг едва удержался, чтобы не сделать ей замечание о том, что поза ее выглядит неприличной: разве пристало порядочной девушке раздвигать колени так широко?

– Я хотел поинтересоваться одним твоим другом…

– Я не желаю слышать об Алане никаких гадостей! Понял? Все равно это будет сплошное вранье в педагогических целях, – категорически пресекла все попытки «опорочить друга» Синтия.

– Я ничего не собирался рассказывать о нем. Наоборот, я бы хотел, чтоб ты поделилась своими впечатлениями…

– Что ты задумал, па?

– Послушай, девочка, – в голосе Крейга проскользнуло раздражение. – Почему ты все время стараешься видеть во мне своего врага?

– У тебя, па, слишком богатая фантазия, – стройная ножка Синтии вернулась на кровать, отчего поза девушки стала еще более шокирующей. Она специально репетировала перед зеркалом, чтобы вызвать у «предков» максимальный шок, и теперь втайне злилась, что ее старания пропадали даром. На лице Крейга никогда и ничего не отражалось без его ведома.

– И все же, должен же я знать о том, с кем ты проводишь время?

– Ну что, что ты должен знать?! В каких позах мы с ним трахаемся, да?

– вспылила Синтия. – У меня что, не должно быть личной жизни? Я что, обязана приглашать вас с мамой в свою постель?

– Синтия! – повысил тон Крейг.

– Ну ладно, я сейчас скажу то, что все равно вы рано или поздно узнаете. Алан – мой будущий муж.

– О, Господи, я всегда все узнаю последним! – застонал Крейг. Голова его снова дернулась.

– Ну почему сразу последним? – мрачно спросила Синтия. – По-моему, Алан узнает об этом еще позже тебя – я ему еще ничего не говорила.

Крейг бессильно повалился в кресло. Нажавшая кнопку рука дрожала. Экран погас…

Посидев пару минут неподвижно, Крейг принялся набирать новый номер.

Эдвард Варковски к телефону подошел сразу.

Глаза противника налились кровью и от этого казались совсем маленькими. Зато ноздри раздувались необыкновенно широко.

«Он просто бык, – сказал себе Алан, – тупое и сильное животное». Кулак Джелозо с силой рассек воздух – раз, другой, но «мишень» оказалась слишком ловкой. Продолжая увертываться от ударов, Алан прикидывал, когда лучше всего будет перейти в атаку. Бить надо было наверняка…