Марина Наумова - Чужие-4 - Контакт

– Зачем сразу такие крайности? – едва ли не возмутился Крейг. Во всех делах он предпочитал осторожность.

– Мейер не честолюбив, не меркантилен и при этом очень упрям. К тому же тщеславен и гордится своей независимостью. Он придет в восторг, если мы предложим ему деньги – тогда он сможет гордо бросить их нам в лицо и закричать на весь мир, что поймал нас на горячем. Кроме того, многие люди, знавшие его раньше, утверждают, что он просто помешан на своем деле. Если Мейер берет след – он в этом не оригинален, многие молодые сыщики ведут себя в точности так же, – сбить его очень сложно.

– Все равно, убийство – это слишком… – поморщился Крейг. – Я бы все же рискнул заплатить за молчание.

– Не исключено, что за этим все же стоит Каллаган. Случай с Мейером заставит его призадуматься, доказать же что-либо будет невозможно: мой боксер не знает, на кого работает. Его хозяин – всего лишь голос в микрофоне видеотелефонного аппарата с отключенным экраном. Разумеется, голос не мой. И кто сказал вам, что речь идет об убийстве?

– А разве не это вы имели в виду?

– Конечно же, нет! Хорошее сотрясение, возможно, с переломом одной из костей черепа надолго, если не навсегда, уложит его в кровать. В боксе все случается. Я же не предлагаю устроить ему автомобильную катастрофу! Или, может быть, тогда вы сами посоветуете более удачный вариант? Я утверждаю – лучшего выхода на сегодня нет. Нужно пресечь дело прежде, чем он на что-либо наткнется. Я и так считаю, что было большой ошибкой показывать Каллагану первый отчет Рипли.

«А ведь я действительно слышал где-то это имя – Мейер, – вспомнил Крейг. – Но где? Я, конечно, не против того, чтобы замять дело, но что-то в последнее время наши методы стали слишком… радикальными. Так легко и зарваться… По-моему, все дело в этих двоих – в выскочке Паркинсе и Варковски. Кларенс, похоже, в полном восторге от его крайних методов».

«Старику Крейгу, кажется, решение не по душе, – отметил Паркинс. – Так почему бы этим не воспользоваться? Разрешить ему, под его личную ответственность, оттянуть нейтрализацию Мейера. Я сомневаюсь, что неприятности у нас начнутся слишком быстро, а вот Крейг за свою доброту вряд ли заслужит милость босса. А уж я не оплошаю».

– Постойте, Эдвард. Я согласен с Крейгом – нужно сделать попытку уладить все мирным путем. Если мистер Крейг подскажет, как именно он это себе представляет.

– Пока еще не знаю. Но я действительно где-то слышал его имя, и я попрошу отложить выполнение вашего плана до тех пор, пока я не вспомню.

– Но к тому времени может быть уже поздно, – пожал плечами Варковски.

– Другого плана у меня пока нет.

– Вот если бы он был, мы могли бы отложить свой… А так – разрешите приступать?

– Как бы мы не допустили ошибки, – пробормотал Крейг себе под нос.

– Другие возражения имеются? – снова спросил Варковски.

Глава Компании отрицательно покачал головой.

Несмотря на усиленную работу освежителей воздуха, в зале висел густой запах пота. Мелькали в воздухе гири, звякали сбрасываемые со штанг «блины», рассекали воздух «кирпичи» ножного тренажера.

Алану всегда было стыдно проходить через эту часть спортзала: его бледная кожа и небольшие мускулы смотрелись весьма жалко на общем фоне из смуглых тел с шарообразными бицепсами, трицепсами и прочими рельефами.

Разумеется, он понимал, что любого из этих блещущих внешней красотой силы атлетов он уложил бы на ринге за полминуты – но все равно Алан предпочитал проходить здесь с максимальной скоростью. Кроме того, к запаху пота примешивался еще и взвешенный в воздухе тальк, от которого хотелось чихать и кашлять.

Алан чихнул, уже войдя в боксерский зал.

– Ты, кретин, какого дьявола ты меня всего оплевал?! – взревел вдруг на него гориллоподобный брюнет, которого Алан раньше здесь не видел.

– Простите, – предельно вежливо ответил Алан.

– Не выступай, говнюк! – рявкнул брюнет, напрягая мышцы.

– Привет, Алан! – из-за спины недовольного вышел Мортимер. Скандалист хотел добавить что-то еще, но взглянул на выросшую рядом шестифутовую фигуру, замолк и отступил.

– Привет, Морт, – улыбнулся Алан. Мортимер был груб, не слишком интеллектуален, и все же Алан его почти обожал: не просто друг, а ДРУЖИЩЕ.

– Чего это ты вчера сачканул? Мы тебя тут ждали…

– Дела… – Алан таинственно поднес к губам указательный палец. – Потом расскажу.

– И крупная добыча намечается для твоего нового охотничьего сезона?