Александр Зорич - Консул Содружества

«Хорошо». – Пси-мастер убрал присоску и свернул хвост калачиком. Кажется, он немного обиделся.

– Так что же это получается: планеты действительно, по-настоящему мыслят? Как мы?

«Ха-ха-ха-ха-ха, ха, ха-ха», – примерно так я воспринял телепатему пси-мастера. Хотя, конечно, он не смеялся, а просто источал образы, которые казались ему смешными.

Как я узнал позже, смешными вещами кроверны считают в основном логически несовместные объекты. Например, круглые квадраты, черных белых меоравиолей и созданные Всемогущим Существом камни, которые Всемогущее Существо не в состоянии поднять. То есть, с моей точки зрения, скучную и несмешную головоломщину.

Вся прелесть пси-конвертера, который жил где-то в непостижимых недрах головки Вукуб-Цикин, заключалась в том, что он, этот условный конвертер, был в состоянии осуществлять взаимную трансляцию двух принципиально различных семантических систем!

«Планеты не мыслят, потому что у них нет головы , – ответил пси-мастер, отсмеявшись. – Как и у тебя, судя по всему».

Это он так пошутил.

Черт с ним. Все равно второй вопрос интересней. Тщательно подбирая слова, я произнес целую речь:

– Ты спасаешь планеты. Это благородно и согласуется с этикой моей расы. Хотя, возможно, с твоей точки зрения многие представители моей расы действуют неразумно. Но сегодня я видел, как ты умертвил двух живых существ. Шкура одного из них и сейчас украшает твои… твое тело. Этика моей расы гласит, что это дурной поступок. Как это совместить: ты спасаешь целые планеты, но ты все равно убиваешь жизнь ради своего удовольствия?

«Не понимаю вопроса».

Хм. Видимо, вышло чересчур витиевато. Я решил быть проще.

– Почему ты убил двух ящеров, которых тебе подарили эти люди? – Я бесцеремонно ткнул пальцем в Вока и Хоб-Тоха.

«Чтобы снять с них шкуры» , – ответил пси-мастер с подкупающим простодушием.

– Не кажется ли тебе, что это дурно: убивать ради собственного удовольствия?

«Это уже третий вопрос».

Ладно. Что я к нему прицепился, в самом деле?

К катеру подошел шагающий погрузчик с «Юнгера». На нем я разглядел Бышковица, Юрасова и других ребят из палубной команды. Видать, горе-картежники, каждый из которых получил час назад по парализующей игле от Воинов Обновления, уже успели оклематься.

– Какие люди – и не в карцере! – сказал я вместо «здрасьте».

В ответ каторжники из палубной команды гнусно загоготали. Весельчаки – что твой пси-мастер.

– Честно говоря, тогда я решил, что всему конец. – Вальдо нахмурился. – В обесточенном состоянии у моей экоброни даже смотровое стекло шлема становится непрозрачным. Пока энергия поступала исправно, зрение мое было в сотни раз острее обычного. Я даже смог увидеть стрекошвейки воочию. Но когда ты поразил меня, как Парис Ахилла, в самую пяту…

– Кто-кто? Кого-кого?

– Давным-давно, в Древней Греции, жил один юноша, его звали Ахилл…

– Ахилл? Ну конечно, я знаю! Тот Ахилл, которого его мать, Фетида, купала в реке бессмертия, держа за пятку? А потом его в эту же самую пятку стрелой поразили враги, так? Я просто недослышал, Эверт.

– Слушай, Серж, давно хотел спросить. Что ты делаешь в штурмовой пехоте?

– Служу Содружеству. Как ты мог заметить.

– Да уж заметил. По-моему, тебе пора подать рапорт о переводе в аналитическую разведку. Результаты твоих тестов явно не соответствуют реальному уровню эрудиции и интеллектуального развития.

Я промолчал о том, что при тестировании на половину вопросов нарочно ответил как дегенерат из Большого Парижа. Потому что хотел попасть в комбатанты, а не в скучные войска противокосмической обороны.

Еще не хватало! Пить кофе перед тридцатью дисплеями и присматривать за компьютерным комплексом, который и без твоего надзора в мириад раз быстрее соображает, в какой подсистеме пора заменить микрочип индекс язык-сломаешь номер хрен-упомнишь.

На откровенность меня, в отличие от Вальдо, не тянуло.

– Не хочу, – коротко ответил я. – Так что там насчет конца?

– А вот что. Я лежал на спине: немой, слепой и глухой. Я кричал, что у меня экстраординарные полномочия. Что ты пойдешь под трибунал. Что «Юнгер» должен приземлиться по моему пеленгу и растормозить МУГ-конвертер. Но, конечно, никто меня не слышал, потому что и микрофоны, и передатчики тоже были мертвы. Потом я сорвал голос и заткнулся.